Улочка была настолько узка, что неширокая телега, да конный занимали ее всю.
Так и получилось. Размахивая над головами дубинками, они подбежали к ней по одному. И каждого из них она встретила точным ударом палки. Анпё, стоящий по правую руку, хорошо владел что палкой, что мечом. Многие годы он был единственным противником Соджуна, когда тот начинал обучаться военному ремеслу. Елень лишь однажды видела, как сражались слуга и хозяин. Конечно, Анпё уступал в сноровке Соджуну, но в силе превосходил. Тяжелая работа настолько его закалила, что он в одиночку таскал двухпудовые мешки с рисом, а дрова рубил так, что стоять рядом было просто опасно: чурки так и брызгали в стороны из-под топора мужчины. В тот раз, когда старый политик собирался продать Сонъи, Анпё хорошенько приложили по голове, а потом в полубессознательном состоянии связали, поэтому он не смог помочь госпоже, и долго не мог себе этого простить. Сейчас, схлестнувшись с бандитами, он был воодушевлен и настроен решительно.
Главарь не успел досчитать до пяти, как его подручные уже были раскиданы этой странной парочкой. Где не дотягивался слуга, там успевала госпожа. В итоге клейменный перелетел через плетень, да так и остался лежать, распластавшись на земле чужого подворья. Анпё решил подправить второму свороченный в сторону нос: удар кулака, разбив лицо, сбил бандита с ног. Тот попытался дотянуться до Анпё, но слуга не позволил ему даже привстать, уложив на пару часов в пыль ударом по голове. Безухий напал на женщину, считая, что она слабее мордоворота-ноби. Елень ловко увернулась от летящей на нее дубинки, нырнула под руку и ткнула мужчину в бок концом палки, приложив к удару силу локтя. Боль, на мгновение ослепившая мужчину, разъярила его не на шутку. Он попытался схватить женщину, но та что есть силы ударила его палкой. Мужчина вдруг почувствовал, как ноги отрываются от земли, а через мгновение он уже лежал под ногами своего предводителя, который в общую свару лезть не спешил. Подручный завыл от такой несправедливости, но главарь не глядя наклонился и поднял его за шиворот.
— Палку подбери, — буркнул и шагнул к Елень.
Солнце светило в спину женщины, что несомненно играло на руку защищавшимся. Но воина солнце не смущало. Он чуть смежил веки, глядя на странную парочку сквозь узкую щель. Слуга несмотря на силу был увальнем, а вот женщина… Не встречал он таких женщин до этого дня. А он-то, наивный дурак, с радостью согласился на такое плевое дело. Заманить гончарного дела мастера, да горшки побить. И деньги показались большими, но странно это не выглядело. Подумаешь, горшечник считать не умеет, потому и отвалил столько серебра. Посуды планировалось разбить побольше, как можно больше. Вот только никто из тех горшечников не сказал, что женщина владеет оружием. Мужчина попытался ее обойти, но она не купилась на его прием и даже не двинулась с места. И тогда главарь достал из-за поясных ножен кинжал в две пяди длиной.
— Госпожа, мне было велено лишь разбить горшки! Уезжайте со своим слугой! — прокричал он, обращаясь вежливо.
— Назови имена!
— Какой вам в том прок?
— Хочу знать, чьи лавки обходить стороной! Ведь это кто-то из горшечников?
— Вы же сами знаете!
— Имена! Назови имена!
— А я не знаю имен! Для меня всяк господин, кто деньги платит! Уйдите в сторону! Не хочу вас калечить!
Елень засмеялась нагло и дерзко, извлекая из-за голенища нож:
— Эй, тать! А не за свою ли шкуру трясешься, глянув на меня в деле?
И в этот момент он прыгнул вперед, и женщина вынуждена была уворачиваться от нацеленного в нее клинка. Бандит был быстр. Очень быстр. Кинжал со свистом разреза́л воздух, Елень вертелась, чтоб не попасть под него. Эх, будь у нее меч! Но в руке был нож с лезвием не больше пяди. Но и он был очень кстати. Без этого старого ножа она себя чувствовала голой, но чем он мог помочь против такого клинка в столь умелых руках? Женщина крутилась волчком, прыгая белкой летягой. Ее противник спустя минуту понял: эта женщина — серьезный противник. Слуга не вмешивался в бой, так как в такой тесноте мог только помешать своей госпоже и просто стоял в нерешительности, готовый броситься на выручку, да присматривал за бандитами, пребывавшими в бессознательном состоянии.
А главарь теснил Елень к повозке. Ему заплатили не за избиение женщины, а за разбитые горшки. Если госпожа сможет продать горшки, то деньги, полученные за это недоброе дело, придется вернуть, а возвращать их ой как не хотелось! Но противник, зная о его цели, не подпускал к горшкам, тесня к забору. Мужчина разозлился не на шутку. Выругался зло и грозно, призывая своих подельников, не торопящихся к нему на выручку, извернулся и все-таки разрезал острым кинжалом веревки, держащие поклажу, но не успел закрыться от клинка Елень. Тот полосонул по руке, разрезав ткань и кожу, в то же мгновение рукав окрасился красным. Женщина, увидев кровь, отпрыгнула назад и замерла.
И этого мгновения вполне хватило для того, чтобы главарь вскочил на телегу и столкнул вниз самые верхние ящики. Елень охнула. Ящики попадали с повозки, и посуда посыпалась из них на твердую, как камень, землю. Прямо на глазах мастера горшки, плошки, миски скакали по дороге, сталкиваясь друг с другом и разбиваясь. Анпё бросился спасать посуду, да куда там! Вся посуда, лежащая в верхних ящиках, разбилась или потрескалась. Но столкнуть вниз удалось лишь те ящики, которые стояли на верху пирамиды. Нижние столкнуть бандитам не дали, но те и не лезли. Главарь удовлетворенно хмыкнул.
— Вот и все, госпожа. Возвращайтесь со своим слугой домой.
Елень смотрела на разбитые черепки и сжимала от злости кулаки. Столько усилий, столько труда! И все из-за чужой зависти и жадности!
ebooksa