Осколки

Воспоминания прорываются, словно подснежники из-под корки льда. Возвращается ее лицо, усыпанное такими же, как и у меня, веснушками. Она грустно смотрит на меня с порога. В ее руках медицинские снимки.

Я не могу спасти маму! Не могу спасти!

Глаза наполняются слезами. Они бегут по щекам, и я не в силах их остановить. Даже вытереть не могу, все еще дрожащими руками сжимая письмо. В горле рождается низкий стон, переходящий в беззвучный плач, а потом в один долгий бессловесный вопль. Но я продолжаю читать…

Я не знаю, сколько прошло минут, часов, дней. Все дальнейшие события слились в один общий поток. Людей, документов, соболезнований. Отец мелькал туда-сюда, решая накопившиеся дела: занимаясь похоронами, продавая дом, забирая мои документы из школы. Я думала, буду жить с ним, но он покачал головой.

— В Эдмундсе учатся только мальчишки, — произнес, закидывая вещи в багажник машины. — Это военная школа, Ви. Я устрою тебя в лучший женский пансионат страны. Лето можешь провести со мной, если захочешь.

Мне было все равно.

— Да, и когда приедем, то лучше, если ты будешь называть меня как все: «сэр».

Я опустила взгляд на подлокотник, принявшись ковырять расходящийся шов на ткани.

— Хорошо, сэр.

Он отклонился на кресло, тяжело вздохнув и потирая подбородок. Я так ждала хотя бы одной эмоции на его лице, хоть каплю искренности в словах, но он промолчал. А потом просто завел машину.

А дальше была дорога. Долгий путь, проходивший в молчании. О чем нам было говорить? Я не жила с ним столько лет. Если он и спрашивал что-то, то все вопросы были формальными, и мне не доставалось ничего, кроме вечно нахмуренных бровей.

Мы остановились перед одноэтажным старым зданием. Я вышла из машины, так как внутри была жуткая духота, и села на лавку, откинувшись назад, в тень.

— Виола? — позвал отец. Но я не обернулась. — Мне надо забрать бумаги на одного мальчишку. Это займет максимум час.

Я едва слышала, как он закрыл машину и ушел. Не обратила внимание, что кто-то сел рядом, пока ты не заговорил.

— Тайлер, — сказал ты, снял рюкзак и закинул его на колени.

— Виола.

— Ну и куда мы двигаем теперь? — Твои слова прозвучали, как вызов.

— Понятия не имею, — ответила я.