Когда закончилась очередная песня, музыканты опустили смычки и флейты, делая небольшой перерыв. Арманд сунул свой кубок в руки какой-то бедной девушке и зашагал к Фи с высокомерной улыбкой на губах.
— Какой позор, Филоре, — сказал он с притворной грустью. — Тебе могла бы позавидовать любая на этом балу, если бы ты просто надела то, что выбрал для тебя я.
— Мне оно не подошло, — парировала Фи, стиснув зубы.
— Ты уверена? — спросил Арманд, тряхнув головой. Длинное белое перо взъерошилось. — Если бы просто сдалась, могла бы обнаружить, что капитуляция куда приятнее.
«Ты не бабочка», — напомнила себе Фи. Она бросила на Арманда холодный взгляд сквозь маску-череп.
— Тебя заждались партнерши.
— Ревнуешь? — Арманд сдвинул маску на лоб, пристально глядя на Фи. — Ради тебя я отослал бы их всех прочь. Только попроси.
Фи оставила свою маску на месте.
— Не забудь достать мне пропуска.
Глаза Арманда опасно сузились. Он с насмешкой оглядел Фи сверху вниз, затем опустил маску и не спеша направился к своей группе поклонников. Стой Фи ближе к стене, с радостью бы прислонилась к ней.
Она не хотела быть здесь. Ей не нравилось играть с Армандом в кошки-мышки. Шейн сравнила ситуацию с готовой захлопнуться ловушкой, но ошиблась. Механизмы в ловушках срабатывали не просто так, и их можно было остановить, разобравшись, как они работают, чт
Просчитать Арманда? Невозможно.
Он ненавидел ее или любил? Проклял Фи назло или из-за какой-то извращенной одержимости? Не было ни одного ответа. Арманд мог думать, что любит ее, и все равно уничтожить. Это пугало Фи больше всего на свете. Ведь где-то глубоко, под ненавистью и горечью до сих пор таилась капля зависти, которая отзывалась болью, пока Фи смотрела, как он уходит с двумя девушками разом. Этой части себя она не могла доверять. Может, ее сердце было таким же эгоистичным и ненадежным, как и его, — может, вообще все сердца такие.
Красный плащ закружился в ее поле зрения, полностью закрывая Арманда. Фи подняла глаза, а перед ней остановилась фигура, молодой человек в темно-красном костюме печально известного вора, Красного Барона. На голове сидела алая треуголка с длинным пером, и вся одежда под плащом с высоким воротником была такого же темно-красного цвета, даже протянутая ей рука в перчатке. Как и Фи, он носил маску, которая целиком закрывала лицо, вот только его была гладкой и белой, без каких-либо черт, лишь глазные отверстия. В конце концов, легендарного вора так и не разоблачили, он то исчезал, то снова появлялся в старых баснях, словно призрак. В большинстве рассказов его называли потомком опального рода, который грабил дворян, разоривших его семью.
— Разрешите вас пригласить? — спросил молодой человек.
— Я здесь не затем, чтобы танцевать, — отрезала Фи, отводя взгляд.
— Даже со мной?
Она удивленно обернулась на знакомый голос. Юноша приподнял маску ровно настолько, чтобы подмигнуть ей, озорная искорка плясала в его синих глазах.
Шиповник.
Взгляд Фи метнулся к ряду зеркал. Красная фигура стояла прямо рядом с ней, такая же реальная, как и прочие гости. Фи схватила его за протянутую руку, притянула поближе и прошипела: