– Жаль, – вздохнул Скворцов, – лучше уж буйство, оно понятнее.
– Так или иначе, её три недели в себя приводили, ни на что не реагировала.
– И давно это с ней приключилось?
– Ей лет двадцать тогда было.
– А что насчет Люгерова?
– Ничего. Был секретарем парторганизации на заводе.
– Да ну? – удивился Скворцов.
– Что, не похож на партработника?
– Еще как похож, – заверил следователя лейтенант. – Вот только что он на заводе забыл?
– Пять лет токарем проработал.
– Очень странно, – покачал головой Скворцов. – Да, может, это другой какой Люгеров?
– Этот, не сомневайтесь. Уж мы его биографию вдоль и поперек прочесали.
– Ну а что с Тишкиными?
– Алексей Александрович имеет медаль за спасение утопающего, – уважительно сказал Попов.
– А его жена?
– Тусклая биография. Работала швеей на «Большевичке», теперь в ателье.
– Да, – вздохнул Скворцов, – негусто. Но я вас, Кирилл Александрович, обнадежу. У нашей союзницы Таисии Игнатьевны есть подозрения.
– Ох уж эта мне ваша Таисия Игнатьевна, – недовольно проворчал Попов. – Носитесь с ней как с писаной торбой, а копни – обыкновенная деревенская старуха.
– Таисия Игнатьевна – очень проницательный человек и великолепный психолог, – возразил Скворцов. – К тому же она из местных и гораздо лучше ориентируется во всех подводных течениях Полянска.
– Ну и кого же подозревает ваша протеже?