Огненный трон

– Теперь тебе известна вся правда, – продолжал Гор. – Давай объяви этот посох и цеп своими! Займи свой трон по праву. Вместе мы сможем дать отпор Апопу, вернуться в Бруклин и защитить твоих друзей и твой дом.

Дом. Как же заманчиво это звучало. Там наши друзья, и они в ужасной опасности. Теперь, не понаслышке зная, на что способен Влад Меньшиков, я холодел при мысли, что малышу Феликсу или робкой тихоне Клио придется противостоять его изощренной злой магии. Что, если он превратит всех наших учеников в беспомощных змеек, а потом растопчет их? Я даже не был уверен, что Амос мог бы выстоять под его натиском. Но, вооружившись регалиями Ра, я мог бы спасти их всех.

Потом я снова глянул на две неразличимые фигуры, схватившиеся возле огненного трона в пурпурном мерцании на фоне стены. Вот оно, наше будущее… если мы не изменим его. Ключ ко всему – не я и даже не Гор. Ключ – это Ра, изначальный правитель египетских богов. По сравнению с его огненным престолом древний трон фараонов казался таким же незначительным, как массажное кресло.

– Наших сил недостаточно, – сказал я Гору. – Нам нужен Ра.

Бог уставился на меня своими разноцветными глазами так, словно я был мелким грызуном, копошащимся в траве, а он – парящим в небе соколом, который сейчас решает, стоит или нет тратить силы на такую ничтожную добычу.

– Похоже, Картер, ты недооцениваешь опасность, которая грозит твоему дому, – сказал он, поразмыслив. – Задержись немного и послушай, как твои враги замышляют погубить тебя и тех, кто тебе дорог.

Гор пропал.

В тени за троном послышались шаги, потом знакомое хриплое дыхание, и я взмолился про себя, чтобы мой ба оказался по-настоящему невидимым. Владимир Меньшиков выступил на свет, придерживая за плечи Дежардена, который едва передвигал ноги, тяжело облокачиваясь на своего помощника.

– Мы почти дошли, владыка, – успокаивающе просипел Меньшиков.

Русский маг был бодр и свеж и успел снова переменить костюм на такой же белый, но безупречно чистый. Кажется, он полностью оправился от пережитых за день неприятностей, разве что аккуратная повязка на шее прикрывала синяки от моего посоха, которым я его зацепил. Но Верховный Чтец выглядел так, словно за истекшие несколько часов состарился лет на десять, не меньше. Лицо Дежардена осунулось, тусклые волосы и борода совсем поседели. Неужели это явление Беса в плавках так его подкосило, мелькнула у меня шальная мысль. Нет, решил я. Похоже, тут дело в чем-то еще.

Меньшиков хотел было усадить ослабевшего Дежардена на трон, но тот как будто очнулся и запротестовал:

– Нет-нет, Владимир, ни в коем случае. На ступеньки. Только на ступеньки.

– Но владыка, в твоем состоянии…

– Никогда!

Дежарден тяжело опустился на каменную приступку у подножия трона и уронил руки на колени. Я просто не верил своим глазам: за один день он превратился в настоящую развалину.

– Маат рушится, – проговорил он безжизненным голосом и протянул руку. С его пальцев в воздух сорвалось жидкое облачко иероглифов. – Когда-то могущество Маат поддерживало меня, Владимир. А сейчас Маат ослабла и как будто вытягивает из меня последние силы. Это все, что я могу…

Голос старого мага затих.

– Не бойся, владыка, – сказал Меньшиков. – Как только с Кейнами будет покончено, все снова наладится.

– В самом деле? – Дежарден поднял взгляд, и на миг его глаза сверкнули знакомым мне гневным огнем. – Ты когда-нибудь испытываешь сомнения, Владимир?

– Нет, владыка, – спокойно и уверенно ответил Меньшиков. – Я посвятил свою жизнь борьбе с богами и прекращать ее не намерен. Прости мне мою дерзость, владыка, но напрасно ты допустил до себя Амоса Кейна. Его слова как яд, и он успел отравить ими твой слух.