— С осуждением… — Опустил голову Максим и сжал свои маленькие бледные ручки в кулачки.
— Но ведь она нас — не… — нахмурилась я и обернулась: на всякий случай — проверить свою же теорию! И тут же — удостоверилась в правильности её, — …видит.
— Нет, но… Ей не нравится — это и!.. Она даже ругается: когда видит, что так — на неё смотрит папа или… или я.
— Только — «ругается»? — «Только»! Ага… Да-да. Поработаем — с противоречием? Говорить об этом и «слышать», тем более — и от «ребёнка», совершенно разные вещи!
— Не «только», но… Лучше просто не делай — так! — Проговорил глухо малыш и снова взглянул своими большими карими глазами на меня. А ну-ка!.. Фу! Разжала кулаки. Ещё и ты тут — ребёнка попугай, ага! О… «Попугай»! И правда!.. Или у вас сейчас — будет спарринг? Совсем сдурела, Попка-дурак, ребёнка — бить?! Ещё хуже, чем «лежачего»! Затк-нись! Ну-ну… Ещё подорвись, прям при нём, чтобы и её же — хорошенько разукрасить! Она — заслужила!.. Как исключение и из «правила» же? Пф!.. Да пожалуйста. Мальчонку только — не зашиби! Что?.. — Всё хорошо, Катрин… — Дёрнул за левый рукав моей кофты и меня же обратно, резко остановив, он. — Не нужно… Правда!
Ну надо же!.. «Отпустило»! Я — не повторяюсь! А я — да!.. И всего-то лишь надо было сказать и назвать же тебя — Катрин! Или лучше будет: «обозвать»? Мать же — «на-зывает»! Кхм!.. Да! Не Катя и не Катерина… Кат-рин! Это звучит — гордо!.. Люблю — этого парня! Никаких тебе: формальностей, официоза и… фамильярностей же! Просто и… со вкусом! Апофеозно!.. Катрин и Максим. Как Бонни и Клайд! Ух… И забойный коллаб бы вышел — будь он постарше, а я… Ещё старше! Ты его, что, посадить хочешь? Или в обратку — и сама сесть? Таких дел бы наворотили! Сначала — не сядьте, воротилы!
— Если бы ты знал — как я хочу забрать тебя с собой!.. Забрать — у «этих»… (не)людей! — Прошипела я, вновь сев перед ним на корточки, хоть и всё ещё продолжая испепелять, пусть уже и боковым же зрением, «тушу» на полу — над правым же плечом.
— Знаю, но… Ты — не можешь! — Покачал головой мальчонка, растрепав свои короткие каштановые пряди.
— Через пару лет — я бы смогла… — Сжала я уже и обе руки перед собой — в один кулак: тем самым — найдя ещё и устойчивую точку-опору. — Когда бы — «встала на ноги» и… нашла бы себе — мужа. И тебе же — «отца»! «Нормального»… Я бы всё — сделала!..
— Это — долго!.. — Надул губки ребёнок.
— В этом-то — и «проблема»! — Горько хмыкнула я и вытащила из переднего же левого кармана кофты несколько мелких денежных купюр. — Держи!.. На сладости.
— Спасибо! — Счастливо улыбнулся Максим, обняв меня уже и своими обеими руками за шею: правым кулачком — сжимая несколько прядок моих же волос, а левым — деньги; параллельно ещё — и касаясь его пальцами кожи её! Но и ощутив резкий контраст температур, его холода и моего же всё тепла, я ойкнула, резко вздрогнув и немного отстранившись от него. — Что-то — не так? — Поджал губы в непонимании он, тут же повторив за мной и глянув в глаза. Вот дура!.. Не ударила, так обидела, да? Почему он «такой»… холодный? Или я — слишком горячая?.. А ты всё о том, да, «разновозрастном романе». Лолита, ты!.. Это ты — Набоков и… Извращенка! Только заболеть — не хватало!
— Ты… холодный! — Выразила я, наконец, и одну же из своих «больных» мыслей.
— Умылся — холодной водой… — Пожал плечами ребёнок и взял меня своей левой рукой за мою же правую. — Пойдём!.. Покажу — кое-что. — И, всё-таки улыбнувшись ему, недостаточно поверив, но и без возможности чем-то иным опровергнуть-по-крыть, кивнула ему и направилась следом за его худой, даже и «худощавой» фигуркой — под краткие стоны и хрипы с кухни. После чего ещё — и прикрыв белую деревянную дверь за нами. И затем, под его же всё контролем, опустилась вновь — на пол. — Закрой глаза и не открывай — пока не скажу-разрешу!
— Хорошо!
И, заслышав, наконец, лёгкий топот ног за спиной, тихонько хихикнула, но глаз так и не открыла. Он никогда не умел — тихо прятаться! Да… Я всегда знала, где его найти — ещё до того: как начинала отсчёт — в голос или про себя! Но — играла честно! Определённо! Пока не перерою же всю квартиру — не подойду к шкафу или той же шторе с «каморкой». Не подходила — и к креслу-кровати! Он же так радовался — когда я долго не могла его отыскать! И гордился тем — что умеет хорошо прятаться! А я — и поддакивала… Ложь во благо? Меньшее… из возможных! Да и видимся же мы — не так часто: не могу полностью — окунуться в этот мир, его мир, вынырнув из своей же войны!
— Открывай!
Вздрогнув от вновь и резкого же появления его слева от себя, я приоткрыла глаза и ошарашено отодвинулась назад, больно приложившись спиной о стену! Но и не успев, благо, откинуться к ней — головой. Да и вообще — откинуться! Хотя и, наверное, стоило… Это ведь — не то?.. «Не то», что и о чём же я подумала?! Просто… белая пластиковая бутылка… газировки с… ярко-красной наклейкой! Подумаешь, да?.. Да и пусть же ещё — и с чёрным мелким шрифтом… почему-то предупреждающим, вместе с жёлтыми же знаками и «огоньками», о легковоспламеняемости и горючести!.. И с бело-коричневым же картонным коробком… шоколадки, какой-нибудь «ребрендинг» или «редизайн», с… наждаком же по краям и… серебряным напылением. Да!.. Газировка и… шоколадка. Ха!.. Всего-то! Неа… Пожалуйста!.. Не в этот раз! Боже-дьявол… Не помогут! Прости…
— Что. Это. Максим? — Вышло чересчур — «полно» и строго. Но иначе — я не могла!
— Тебе — не нравится? — Сразу же погрустнел малыш, опуская руки… С жидкостью для розжига костров и спичками!.. вниз.
ebooksa