То «заика», то «золотуха»

В моих ушах всё так же раздаётся — крик родных. И плачь — подруги… Она зовёт — тебя и… «меня». «Нас»! А «мы»… Мы — ничего не можем больше сделать… Я — ничего не могу больше «с этим» сделать! Для тебя и… «Себя». Для «нас»! И, наверное, впервые, я уже точно «никогда» — не отвечу ей!..

Всё так быстро — закончилось и… оборвалось. Была семья — и нет её! «Теперь» — нет! И я — одна… И «ты». И «я»… И «мы»! Теперь — надолго… Если и не «навсегда»! Да…

Прощай — и ты!.. Даже и не знаю — как и обратиться-то уже к тебе. «Тело»? Слишком грубо. «Подруга»? Хм!.. Возможно… Но и всё же равно — как-то не так и… не то! «Сестра»? О… Да! Всё-таки — «сестра». Не по крови — так же. Всё же… Но! Но… Вот мы с тобой — и разошлись! У меня — два пути. А у тебя — только один и… Пусть и не заоблачный. Скорее и именно же — «подземный»… «Но»! Я буду — навещать тебя: как и прежде. Как и «всегда»… И… На-всегда! Обещаю! Честно-пречестно! Да и… Как там ещё говорят: «Земля — пухом»? Если и не облаком — то и не пеплом. Люблю!.. Спи — спокойно!

Давай не прощаться?

«…А если ангел-хранитель — не тот, кто от рождения с тобой?.. И не тот, кто до смерти — так же! Не тот и, кто ведёт тебя — весь твой же путь: от и до… А тот, кто появляется лишь в определённый момент времени — и от него уже идёт дальше с тобой!.. В тот самый, где не только руки опускаются и ноги подгибаются, а и голова готова слететь с плеч — самопроизвольно! Без секиры и топора… Сама и по себе!.. От усталости или обречённости. Горя или боли… Скорби или сожаления!.. Если он тот, кто действительно и в действительности же — всегда с тобой?.. Но и не наблюдает, не сходит откуда-то «сверху» или вдруг поднимается так же и «снизу»; а где-то рядом!.. Такой же, как и ты! Или… Он же — «как» и ты!.. И это же — может быть правдой и верно, если ещё и учесть, что: и все же «не святые» — были когда-то «святыми». И что бог — в каждом из… «Внутри»! Так же и ангел-хранитель — может быть рядом. Может быть — в тебе!.. Может быть и даже — самим тобой… А может и «тобой» же — для кого-то другого! «Чужого»… И как же здорово, что в этом — и есть они!.. Те самые — равновесие и баланс. «Гармония» и… «Взаимность»! Когда и то, что отдаёшь, возвращается к и тебе — и в том же самом размере… И тот, кем ты был для кого-то, возвращается тебе — им же и в нём!.. Спасибо, что со мной и… Давай не прощаться!».

Как чувствует себя — всеми брошенный и покинутый человек? Хм!.. Наверное, «как» я! И дело-тело же — и вовсе не в депрессии… Не в дождливой и погоде!.. С огромным серым пластом над головой, который изредка, но и разрывается раскатами грома; а после — и яркими бело-жёлтыми полосами света. Ведь и, во-первых, я — не в депрессии! А во-вторых, это — чушь из тупых и сопливых романов!.. Никакого дождя — нет… И не было!.. А да и даже — если бы и был… Да и какая вообще разница, правда? Важно же лишь то, что на душе — дерьмово. Вот и… Всё! Вроде бы… Но нет! И слева от меня — проносится красная глянцевая машина, весело гудя и разрывая своей музыкой мои барабанные перепонки, нещадно ещё и до этого, в отдалении уже, давившие на мозг! Следом — ещё одна, почти такая же, но уже и «белая»… И ещё одна — чёрная! Так ещё и «матовая»… Целый цветной караван из пяти, а то и «пяти-десяти» машин, «Ока» и «Матиз» — особенно прекрасны, пролетает мимо меня: с кучей таких же, а порой ещё и в «цвет», ярких шаров и блестящих атласных лент, с весёлыми криками и визгами — из открытых окон, повисшими затем ещё и на какое-то время в воздухе; высушенном и так, и без того — раскалённым солнцем. Свадьба! Счастье, радость и… Любовь? «Выпивка». «Не затыкающиеся — дети». «Смеющиеся до хрипоты — взрослые и…». Рождение потаённых мыслей — о само- или просто убийстве? Пела и плясала! Ура-ура… Дура-ки! Ха!.. И только я же могу рассуждать о таком событии — и с такими удручающими мыслями! Да и какая разница?! Действительно! Никто ведь и не услышит… И даже — если я мысленно всё же расчленю кого-нибудь! Меня — не привлекут к ответственности. Какой-либо! Не на деле же и… теле! В этом — и вся прелесть же невербального общения: аудиенция с самим собой! Почему бы и не поговорить — с хорошим человеком? Просто — так получилось! Так вышло, что и… больше-то — и не с кем! И «меньше» — тоже. А это — к добру! Да…

И снова мы упираемся в стенку, от которой я и начала танцевать, повествуя о покинутом и брошенном человеке… И нет, у меня никто не умер! И не «умирает»… И «умирать» же, тем более, не собирается! Жаль? Ну и «пока» — во всяком случае! Хоть и… Да… Жаль! Глядишь — и легче бы жить стало. Не сразу, правда… Но и… Впоследствии! По крайней мере — со смыслом… таких вот мыслей! Да и время — лечит и… В таком духе! Меньше народу — больше кислороду? Тишина!.. Что ж, но и по меньшей же мере — я не вышагивала бы сейчас под нещадно же палящим солнцем… просто так… во всём же чёрном: начиная — свободным топом, аля «порезанная-и-отрезанная-благо-и-не-обрезанная», опять-таки — чёрный юмор, длиной — до живота, «футболка», продолжая — зауженными джинсами и заканчивая — спортивной кофтой с капюшоном, прячущим меня же, хотя бы и «лицом», от солнечных лучей; притягивая их — ко всему остальному! Но и не выжигая вновь и до рыжего — мои тёмно-каштановые короткие волосы; длиной — до плеч. И не стаптывала бы ещё больше — заношенные до дыр кеды. Будущий тренд! Вместе — с «изъеденными молью» вещами. А там — и прямиком из мусорок! Чего и нет? Ещё и «вторым рукам» отдавать!.. Бери «третьим» — и подержи мой бочонок с пивом! А сидела бы дома, «убиваясь» музыкой или фильмом… «Сериалом»! Мило! Да. До одури!

Но и всё-таки же подняв свои тёмно-карие глаза от запылённой обуви и такого же серого асфальта на белую кирпичную пятиэтажку — я чуть прищурилась и свела веки с чёрными длинными ресницами друг к другу; сдвинув параллельно — и такие же широкие брови на высоком и смуглом лбу к переносице. Пока и мой же небольшой острый нос — дёрнулся, как и уголки светло-бежевых губ, в какой-то и своей, своеобразной же: «радостной неприязни». Дичайший микс! И «самое странное сочетания» — из всего возможного и «не» несочетаемого. Прям — как и в доброй грусти… Или «злой радости»! В то же время как и округлый же подбородок — подлетел под нижнюю губу, пряча тупые скулы: под покрасневшими от жара и жары же щеками! И, грузно вздохнув, направилась к его подъезду. Благо же и чёрной железной двери, обитой тёмно-коричневыми досками, уже не было — и проникнуть внутрь не составило никакой сложности. Как и «труда»! Хоть это и странно! Пару дней назад — она точно была. А вот теперь же… Теперь — даже чёрных металлических петель нет! Дверь — будто выдрали или выбили… Жуть! Всё-таки СМИ врут — про застой в науке: «ребята» мыслят — шире!.. И вместо того, чтобы изобрести, наконец, лекарство от рака — штампуют Халков. Но а иначе — никак нельзя объяснить всю эту х… рень! Да и… Просто же — трудно представить, мне, как и совершеннолетнему человеку, такого же или чуть старше… человека, может, и не в здравом уме и при твёрдо-трезвой же памяти, но и… который смог бы выбить эти железные створки! Прямо и — блокбастер на минималках и в экранизации: «Основано на реальных событиях! Ищите и смотрите — на всех… домах вашей страны и… «улицы»!».

Преодолев пролёты серых бетонных лестниц бело-серого же подъезда, перескакивая через одну, а где и «две» ступеньки, я коснулась тёмно-коричневой железной ручки чёрной же железной входной двери, обтянутой тёмно-бордовой тканью, глубоко вдохнула, не менее же глубоко и выдохнула, и вот — он: долгожданный скрип; а следом — и мощный порыв ветра. Кто-то здесь прямо-таки и мечтает — простудиться! И, прошмыгнув внутрь тёмной квартиры, тихонько прикрыла дверь, поздоровавшись мимоходом и с её же жильцами. Ответом — стала тишина! Что ж, значит я — по адресу: и отведённое мне время на «одиночество и тишину в молчании» — начало свой отсчёт!

Бросив не понадобившуюся связку металлических ключей на таком же кольце на светло-коричневую же деревянную тумбу-обувницу с кучей непонятных «тёмных» предметов, вроде и горелых спичек и чёрных же коробков от них с сожжёнными кусками белых листов бумаги, я поморщилась. Добро пожаловать — в наркопритон!.. Надеюсь, не наткнусь и на шприцы — с какой-нибудь гадостью. Хотелось бы уйти отсюда — чистой: если и не во внешнем плане, то хотя бы и во «внутреннем»!.. Ведь и даже, если я и не хочу и «не собираюсь» рожать — нужно хотя бы постараться и воплотить свою мечту в жизнь: прожить — до сорока лет… без всякой такой «штуки», вроде ВИЧ, а и тем более «СПИД»! И, не размениваясь на такую вещь, как снятие верхней одежды и обуви, я сразу же направилась в комнату… Ноги — ещё помнили путь! По светло-бежевым закоулкам — от самой прихожей, по коричневому же линолеуму и под белым же плиточным потолком! Как же давно — я здесь не была! Хотя и вот же — совсем недавно… Но и будто бы — уже вновь и сто лет же прошло: а всё — так же, как я помню! За исключением — потрёпанной бежево-коричневой деревянной мебели, содранных обоев, облетевше-осыпавшейся белой побелки со штукатуркой и разбитых окон в белых раскрошенных деревянных рамах! Понятно — «почему»: сквозняк! Что ж… Но и бросая квартиру на попечение риелторов, нужно понимать, что за время отсутствия хозяев — она может превратиться в… вот такую вот… халупу! Или ещё — «притон»: для каких-нибудь бомжей, алкоголиков и… прочей такой и «не» шушеры. И нет!.. Я не против — этого! Пусть — живут и… «убиваются»: себе же и на не-здоровье. Это — «их» выбор! Где и каждый живёт и «умирает» — как хочет… И расплачивается же за это всё затем — сам!.. Более того — мне и по большей-то части: по барабану и до лампочки! Просто… Ужасно видеть, хоть и старое и уже отжившее, но и всё ещё родное, «своё» жильё — в таком виде!.. Эх! И были б только лишние деньги — сделала бы музей! «Музей воспоминаний»… Звучит — красиво! А на вкус — ещё лучше: «соль» и «металл» — м-мм… Но-сталь-жи! Кхм!.. Девятнадцать лет быть и прожить здесь — это вам не просто так!.. Эти стены — видели и слышали столько, что и перечислять замаешься. А если и верить ещё рассказам мамы, что они и сами же переехали сюда — задолго и до «планов же на меня»… То и — «больше»! Ну и пусть!.. Зато и мои, уже пересечённые, «совершеннолетние» — прошли все здесь. И я… Ни о чём не жалею! Ведь и… Более-менее радостные и счастливые — девятнадцать лет… моей жизни!

Боже!.. Дьявол! Да!.. Только в такие моменты — понимаешь: насколько — быстротечно время! Вроде бы… и только же вчера… сидела — в том самом, правом и дальнем, светло-зелёном углу, за большим чёрным монитором компьютера, с таким же системником, расположенным под светло-коричневым же деревянным компьютерным столом, стоящим, в свою очередь, на темно-зелёном же ковре с мелким ворсом; с белой мышкой, такими же колонками и, на встроено-выдвижной же полке, с белой же клавиатурой, «зарабатывая себе геморрой», как говорила мама, и «портила зрение своей ерундой», как вторила и ей же всё бабушка, точнее: «писаниной и Филькиной грамотой»! Где и, чуть правее же от них, стоял тёмно-серый большой телевизор — на светло-коричневой деревянной тумбе с зеркальными дверьми! А уже и рядом с ними, как и в ближнем же уже правом углу от меня сейчас, стояло — моё бежево-коричневое же деревянное раскладное кресло: на котором я сидела — за рефератами и курсовыми! Тут же почти — был и чуланчик, прикрытый тёмно-зелёной же шторой. Любимое место — для посиделок в темноте и одиночестве… Молчании! Покое и… И конюшня — для пони! Точно! Детский сад… Штаны на… Вожжах! Чуть левее же и напротив — был уже и мамин бежево-коричневый деревянный раскладной диван! А слева уже и от него — располагался светло-коричневый деревянный шкаф-купе: с тремя раздвижными дверьми; и с зеркалом же в полный рост — посерёдке! Ну а теперь же и здесь — ничего из этого нет! И… Остался, конечно, чулан со шторой. И кресло с… диваном. Но и это уже — не то! Не то ощущение — наполненности и уюта. Просто — разбросанные предметы интерьера! Не больше! И да… Хоть и пусть ещё — не «меньше». И всё же! Да и ветер, что отдаётся эхом — в пустых, одиноких и… молчаливых до ужаса: трёх полноценных «спальных» комнатах!

Сморгнув непрошенные, прямо-таки и предательские слёзы, я прошла внутрь комнаты и, не тратясь на поиски коврика или ещё чего-нибудь, что бы можно было подстелить под себя и сесть, я «упала» на серый бетонный пол и вздохнула, чувствуя, как и буквально же горячий ветер взлохматил мои небрежные, высушенные без фена, волны-кудри — и полетел в другую комнату; пока и перед глазами же после него — за- и кружились бело-серые пылинки, оседая на меня, валявшиеся по всему полу разных размеров белые перья из подушек и куски побелки-штукатурки с потолка и стен в смеси с кусками серых картонных плит утеплителя, что были и поверх же белого кирпича стен. И на куски — его же самого. Да и такие, словно бы ещё и «выковырянные» же — специально! И, облокотившись на серый бетонной пол правой рукой, быстрым же движением свободной и левой — изъяла из переднего левого кармана кофты белую пачку сигарет и чёрную зажигалку. С такой жизнью — не только закуришь! Три года же почти и «нормально» — вне дома… Так — мало и… Так — много! И вот надо было ей настоять на своём — и разменять трёхкомнатную квартиру на две однушки! Бред! Очередной же бабский загон!.. Обернувшийся глубоким рубцом — на сердце семьи и… «Нежеланием общаться»… В принципе!

Затянувшись белой палочкой со светло-коричневым наконечником, сжатой меж губ и зубов, как можно глубже, чтобы «яд» обдал каждую клеточку моих лёгких, я усмехнулась и выпустила сизый дым — колечками в воздух! Профи, мать вашу! И впервые же это звучит — не как титул победителя… А как «грязный штамп» — на теле и душе… «Жизни» же. И в общем!.. «Проигравшего»!.. И вот что ей так не сиделось — здесь, м?.. Дождалась бы моего «полного созревания», отъезда из… матчего дома и… всё! Так нет!.. Очередная затяжка… Ей надо-нужно было — в эту же секунду, как мысль только посетила её, не по сорока годам же развитый, мозг! И серый дым — вновь выпущен потоком… Жаль только и «развитый» — совершенно в другом направлении и русле! Ещё одна затяжка — и столп дыма уносится с ветром в сторону двери… Принципиальная! Да… Она же!.. «Мама»… Всегда билась — за своё же и… Не принимала — другое! «Чужое» и… Отказа! Решила — сделает! «Сделала»… И только встань на её пути-дороге — про-… переедет же катком… и не заметит! И я же в этом — так же преуспела!.. Затяжка — с хриплым и ироничным смешком… Больше нет причин — способных адекватно объяснить ситуацию, в которой я оказалась! Только вот… Можно ли назвать появление меня же здесь и раз в неделю — принципом? Возможно! «Ностальгия» — по хорошему? Тоже… Как вариант! Крайне-последняя затяжка — и светло-коричневый фильтр улетает в сторону белой же деревянной двери… И, проследив его полёт, от и до, я наткнулась взглядом на носки старых, уже почти и «развалившихся» чёрных домашних тапок — и сипло вскрикнула, тут же почти и подорвавшись с места; параллельно же ещё — отряхнувшись и откашлявшись. Только я могу курить на сквозняке — а после удивляться недееспособности связок: их невозможности воспроизвести — хоть как и один обычно-стандартный звук!

Осмотрев молодую, для и своих-её же все сорока «с хвостиком», девушку, стоящую напротив, в какой-то и засалено-жирной тёмно-синей ночной шёлковой рубашке и таком же халате, я слабо выдохнула и приподняла уголки губ. Скорее — ради приличия и по «моральному» же этикету, чем и радости от встречи для! Да… Новая семья же и… В нашей квартире! И откуда у меня привычка — всё присваивать себе? Уже — не «наша» же и… «Давно». И «неправда»? Но и чёртов же осадок… До сих пор — разъедает и отравляет: своими гадкими парами и мерзкими метастазами… Хуже — сигарет, честное же слово!

— Привет!.. Эм… Прости — за беспокойство! Я, наверное, и в который уже раз — потерялась во времени и… Мне… Мне уже — уходить? — Да! Теперь я и «вынуждена» покупать время — в этой самой «не моей» квартире! Капец просто! Ага!.. Допизделась! Главное же теперь — чтобы кислород (воздух) не начали продавать, рассчитывая ли, нет, объём лёгких и отдельно же на каждого! Вот тогда уж точно — будет хохма из… хохм! Не смешная! Весьма… Но и накарканная за… тёмные же глазищи… да! Что ж, улыбаться и махать, не в радости-и-счастьи, а по протоколу, мы уже научились… Осталось — немного!

Но и, смерив меня своим пустым и отчуждённым серо-зелёным взглядом, она ничего не ответила и лишь направилась на кухню, пока и её же грязные светлые волосы, чуть ниже плеч, разметались по ним! И, казалось, даже — прилипли: до того — это было неопрятно и не ухоже-уложено! Да и банально же — не причёсано… Но и хотя бы — не фыркнула и не скривилась, хмуря свои же всё светлые узкие брови на высоком бледном лбу и поджимая и без того узкие губы вместе с угловатым подбородком, подёргивая ещё и параллельно кончиком своего длинного с горбинкой носа… Ну и выточенные её скулы — не резали её же и меня, подхватывая по пути и вереницу желваков!.. и то — ладно! Сама — неприятная… И столько — неприязни! Мразота!.. Мы им — квартиру: а она даже «привет» сказать — не в силах! Эгоистка! Ох… И высказалась бы и я! Да и она же — «продуманка»: с ребёнком шестилетним живёт! А в отношении детей, хоть и небольшой, но и «Кодекс чести» же для меня — имеется. И как бы там всё ни было… Хуёво… я просто не могу материться — рядом и при нём же. Дерьмо!.. О да… Благо, хоть и в мыслях же — «могу»! Как и уже вне их ещё добавить, что и живёт-то она — не только с этим мальчиком, Максимом, но и с мужем… Максимом! Втроём! И… Нет! Я — не «повторилась». Максим, Максим Максимыч и!.. Прям как и… «Дим Димыч». Боже-дьявол упаси!.. От таких сравнений и… В дальнейшем! #НЕомультиках Эта м… Маргарита! Да!.. Три «М»! Этакая ещё и… «Пирамидка»! Да-да… Недетская и… «Совершенно»! Но хоть — и без «ока»… «Одного»? Да! Ведь и их же там — шесть. «Как минимум»! Ну да… Ведь ещё и в виде же: двух пар демонических; и одной — ангельских. Повезло же… мелкому! Да и та же всё нежмать и до — постаралась «на славу», как видно! А… Как я это — узнала и поняла? Всё просто!.. Из маминого же рассказа «об этом и не только» — за чашкой кофе. Да и… Как это — «обычно» бывает?.. Она — вливает мне в уши кучу всякой: «полезности» — для неё, «отъявленной ереси из слухов-и-домыслов» — для меня. А я — либо запоминаю, либо пропускаю мимо: ведь и засорять свой мозг излишними проблемами, не связанными со мной, с ней или бабушкой с дядей, я не собираюсь!.. И пусть даже и получаю частенько — за это: как «не желающая совершенствоваться и узнавать новое, не развивающая, от того и деградирующая, неблагодарная дочь»! Это — стандарт! Что ж, иногда её «невменозе» фантазия действительно уносит её и в дальние же дали на пару с «укуренным в хлам» воображением — и я узнаю из её уст о себе очень много интересного и… нового! Ну а что?.. Подумаешь: «мать»! А что, мать не может — «тварью» и «дрянью» назвать? Или «овцой»?.. Может! Почему: «нет»?.. А я вот — не могу! Почему? Потому что. А там — ещё: и «по кочану», и «по хряпке»… Так и живём!.. Мы с ней и… вдвоём: как кошка с собакой. Пояснительная бригада нужна: ху из ху? Хороший подарок, вышивка, был — на годовщину свадьбы бабушке же и дедушке! Ироничненько… И это же я ещё молчу и промолчала «бы» — об инвалидном кресле: для первой! Чтоб и ей только было — легче двигаться… потом! От производителя: «Помощь с пакетами»!.. «Помощь с пакетами»: «Ну тебе же несложно будет тащить их — вместе со мной, утягивающей их и ещё больше же вниз!». Бесишь! Ну так и?.. Что там — с «иронией»! И «символичненько»! «Кобеля» — не стало: «сталась» — сука… К «одной» ещё и… «Как минимум» же! Хотя… Там же всё — скорее «кошка» и… Пёс!.. И бабушка же с дядей, вдвоём: в полной гармонии — с миром; и в согласии же — с собой! Да… уж. Но и, надеюсь, это всё же стало, если уж и не тонким и не толстым намёком, то и ответом на вопрос: почему я прихожу в «свою» старую квартиру и сижу в ней в одиночестве! Что ж… Порой, я и, правда, хожу в «божью благость» и «обитель» — из «адской преисподней Сатаны»!.. Ведь и так хочется… вернуться и ворваться… побыть с самой собой и… наедине, что просто мочи нет! Именно поэтому, по большей части, я и прихожу сюда раз в неделю на пару часов — и… «досаждаю» этой семье! «Бонусов» к «основному блюду» — никто пока не отменял! Зато и узнала-подтвердила — много интересно-нового о них! Например, что эта самая же «культурная и приветливая барышня»… Что и разве что — только лишь и не плюнула мне в лицо: минутой же ранее!.. Приходится-таки «мачехой» — тому же самому мальчонке!.. Родному сыну — мужчины Максима… Что является — её мужем! Но и вот только — его я, к сожалению, не застала ещё ни разу лично: потому что прихожу — когда он работает. Ну а это уже я вызнала — со слов того же мальчика Максима: парнишке таки удалось «нормально» отпроситься пообщаться со мной у своей же всё «наипрелестнейшей маман» — раз или два от силы и… за всё время!.. А и всё — по той же причине: просто она — «очень добрая», «приветливая» и… Пинками выгоняла мальчишку — на улицу! О да… «Двойные стандарты»! Нямка! Для неё же я — плохая… во всех смыслах. И не имею никакого права — портить её ребёнка! Конечно… Ну да, я-то — порчу!.. А она бьёт его и выгоняет из дома — по доброте душевной и тихой грусти. Скорее — «злости телесной» и «громкой радости»!.. Ну а что вы хотели?! Как же и я, «курильщица, алкоголичка, наркоманка и подзаборная шлюха», могу тягаться, так ещё и в «остроумии», с «подвыпившей, находящейся в наркотическом и алкогольном опьянении под сигару практически и… Всегда… мадмуазелью»? Господа-мы. И да-мы-господа… Ну… Моветон же!

И тут же, как по нотам, из кухни послышалось — шебуршание и… отборный мат! Казалось бы, да?.. Она ругаться — может! Да и, собственно, как и «убиваться»… А я… Что там — по культу «дочки-матери» и недопонимаю «отцов-и-детей»?.. После — треск какой-то стеклянной колбы и… снова «шебуршание»! Может быть, всё же: «сыновей»? Или только женщины — разделяют и… «властвуют»? Затем — скрип со вздохом и… тихий стон! Прямо же — и секунда в секунду: по ней же — часы можно сверять! Ага… «И когда там смертельный-вусмерть — час пик?». Да мне же даже рот в её сторону открыть — грех на душу взять!.. И как только её муж — не замечает: что она — в нирване? А может, и «замечает», но и без вида: не придаёт особой значимости, да и какого-либо такого же «значения»? Как заботливый же всё — м… удак и ублюдок? А ещё — внимательный долбо… уж и отец! Да… «Змеюка» ж — ещё та! И… В одном флаконе!.. Разные же — вещи! Ага… Как же я люблю… (не)людей! А они — т… меня и… Взаимно! Чёрт!.. Но и это ведь — так: он оставляет своего ребёнка — на поруки наркоше, которая в любой момент может спутать свою руку с его и… Или засадить… Ширануть… его — умышленно, чтобы не вредничал, и… Всё! Боже-дьявол!.. Если уж и не «нормальной жизни», то дай им хоть — ещё мозгов! Или покажи же — как ими пользоваться… на примере же своём, не знаю!.. Дай им уже инструкцию — по использованию и эксплуатации, по «применению» инородного тела-предмета в их головах, в конце-то концов! Серьёзно?.. Ну а и вообще же — мне грех: жаловаться! Действительно! Она же меня — всё же приютила… за триста пятьдесят рублей в час!.. Прям и как «дорогую же шва… дочь» — приняла! За «дороговизну», кстати, «платят» и… «дороже»! А за такое — и вполне же можно закрыть глаза: на всю эту их… Дребедень. Да. И — «монетами» же! Да. Нет!.. В душе же молясь — о пусть уже и «хорошей» жизни, но и для хотя бы ещё же Максимки! Аминь-Омен!.. И почему только «один» — позаботился о «рыбках»? Что? Кхм! Но и… Кстати! О деньгах! Я же ещё тот — конспиратор и… от бога-дьявола же! Илья — научил… Мой дядя! Да ладно!.. Ну… Мужчина! Сорока… четырёх лет. Да-да!.. С проседью тёмно-каштановых коротких волос — практически и по всей их длине. Ну-ну!.. Голубыми глазами и… острыми скулами бледного лица. Так-так!.. С широкими тёмными бровями — на узко-низком лбу… и короткими, почти и незаметными такими же ресницами. Ага-ага!.. Клювовидным носом и… пухлыми губами — над угловатым подбородком с ямочкой. Ну да!.. Так — теперь куда понятней и… «Ага». Спалилась? Совсем: «нет»! Неважно. Важно же, что… И как идеально же — сложилось и совпало: по линии матери все женщины — люди; а по линии отца, которого и довольно-таки трагически не стало не так давно, в пьяной перестрелке под «градусом» и… серебром, все мужчины — демоны. Мир! Дружба! Жвачка! «Баланс и равновесие»!.. «Гармония» — вырожденного чёрного и… прирождённого серого. Ну и?.. Так вот… О конспираторе! Бегая в магазин за продуктами, а порой и за вином — нам; и пивом — ему, я экономила, брала, что подешевле, а разницу — в карман: и так, постепенно-понемногу — накапливала «нужную сумму» для спокойного времяпрепровождения вдали от дома, суеты и… постоянного вопроса «Что случилось?». Кэп! Да ну тебя! Не, серьёзно! Четыре года экономики — не прошли даром: сразу видно. Что ещё знае-помнишь? Что деньги должны работать! А ещё? Остальное — коммуникация и социализация! Что ж, не там и не «этам»… Глядишь, может, всё же и «в любви-то» — свезёт? Ах ты!.. Не, «ты»!

Всё же выглянув на бело-оранжевую кухню, с облупленными бежевыми обоями, повсеместно отсутствующей белой плиткой и прожжённо-вытертым коричневым линолеумом, я вновь мысленно обматерила — сие «совершенство» в грязной и порванной ночнушке, валяющееся под кайфом и белым деревянным столом в окружении лишь перевёрнутых и белых же расшатанных-растрескавшихся деревянных табуретов. А где же и твоё «дитё», мать?.. Или тут — как с голубями: «ХЗ!.. Но и воробьи — вполне сойдут»?

— Не надо. Не смотри — на неё… так! — Донёсся тихий, хоть и слегка скрипучий мальчишеский голосок из-за спины. И, обернувшись, я всё-таки увидела мальчонку — ростом и чуть ниже моей же талии! И это же ещё при условии: что я — неизменяемый «метр с кепкой» и «полторашка»… Да! Пусть — и не «на донышке». Но и… Под самое же — горлышко!.. «Хреново прозвучало»! Но и что поделать, когда уже: не «пример», не «образец» и не «предел мечтаний»! Так быстро — взрослеет!.. Шесть лет же практически, а уже смышлёный и развитый «не по годам» — парень… И пусть же всё так же и идёт — своим чередом: и хоть он выйдет из этого ада под названием «семья» — нормальным… «ангелом»! С такими же чёрными широкими бровками-домиком. Небольшими губками-бантиком и… Полными щеками! Не говоря уж и за: высокий бледный лоб — под «жидкой» чёлкой коротко стриженных тёмно-каштановых волос, большие тёмно-карие глаза — в огранке чёрных длинных ресниц; и почти «лунный», настолько «круглый», подбородок. Но и чего уже нельзя будет сказать, наверное, и про его же всё сейчас — незатейливую тёмно-синюю пижаму с длинными рукавами и штанинами, в каких-то машинках; и роботов же — на чёрных носках поверх! Что ж, но и как бы то ни было, при всей же «детской непосредственности», он выглядел так же и вполне же себе — по-взрослому опрятно! Да и так ещё, что и невольно же возникал-появлялся вопрос… Но а сразу за ним — и «ответ»!.. «Откуда у такой «гадкой осинки» — такие «приятные, уже даже и на запах, апельсинки»?». Мудак «мудаком», а и бык-осеменитель — что надо! Но и если же всё, конечно, ребёнок — в него, а не ещё и в ту: не-далёкую мать. «Не-далёко-близкую» — в сравнении же… и с «этой»! — Просто… Она не любит — когда на неё так смотрят!

— Как? — Усмехнулась я и присела на корточки, на уровень его же глаз, помогая и давая же тем самым возможность — не запрокидывать голову, смотря на меня снизу-вверх! Может, ему это — нормально и привычно… уже. Или — «ещё»!.. Да… Но а мне же — гадко и… противно: уж кто-кто, а я — явно не заслужила «такой чести». Так ещё и — «от него»! Неважно — ангел он… Или — не «ангел»!.. Но и с этим же — точно не ко мне!.. Если только и — «наоборот»… С твоей-то и низкой самооценкой?.. Куда уж и «ниже»! А ну!.. Цыц!