То «заика», то «золотуха»

Улыбка

«…А ведь меня учили!.. Учили — манерам и поведению. Тону и… Положению — относительно всего. Всех и… Вся! Учили — жизни. Существованию и… Сосуществованию — внутри одного коллектива и одной же компании. Вне — их… Как и в обществе. Социуме! Как и… в себе и… С собой! Но так и не научили — улыбаться! Да и я же сама — не спрашивала. Не просила и научить… Не хотела! В таком-то, извиняюсь, «мире»?! Разве — вымученно и натянуто. Вытянуто! Искусно и… Искусственно! Ну а как водится: «Не умеешь — научат. Не захочешь — заставят!». К моего же «не хочу» — от их «надо». Да! С «приветом из Парижа»… И «с любовью» же — в голову. А и точнее — в лицо и… «На» него! «Научили», ага… И «заставили»! «Улыбаемся и машем»… маршем!..».

«…А «деньги — не пахнут», да, стоило бы это уже знать и… Сказать же — на злобу ситуации и дня. Но… И, правда же, не пахнут! Ведь мы не чувствуем их — мы их только видим… Но и это ведь не значит, что: их нет — в первом случае; и они же есть — во втором! От того и получается, что всё в этом мире — покупается и продаётся… Всё и всех, вся в нём — можно купить! И даже — воздух, который: «ничем не пахнет». Как и вода… Еда! Что и сами же по себе — «никакие» на вкус!.. Смекаю ли я, что: весь мир — деньги? Определённо! Как жизнь и… Так и смерть! Все права и обязанности… «Должности»! Без денег же — только воздух… Т. е. «ничего»! Или, что, можно дышать — без маски, которую сам же купил? Можно!.. И дело тут — совсем уже не в «осторожности». Можно… Но и тогда — плати втридорога: за нарушение порядка, за желание болезни и смерти окружающим и… где-то ещё мелкой припиской снизу… за свою жизнь! Вот и получается, что: жизнь и смерть — деньги, еда и вода — деньги, воздух, «неожиданно», тоже — деньги. И тело — деньги! Тем более… А что — не деньги? О-о… Ничего! Душу же — тоже можно продать и купить! И, кстати, да, считай, что делаешь ты это — каждый, мать его, день. Ведь на что-то и как-то — ты же живёшь (умираешь)… Как-то же — и зарабатываешь! Вот так — и зарабатываешь… Так — и живёшь (умираешь). А «как»? Никак! Никак и… Ничего!..».

«Россия — священная наша держава…»: раздаётся вновь и уже «очередной» же сигнал будильника телефона. «Опять?».

«Россия — любимая наша страна…». «Снова!».

«Могучая воля, великая слава — …». «И ведь — на самой минимальной громкости стоит… Да и в виброрежиме!.. Но и всё равно, продолжая в том же стройном и строгом ритме: то возрастает, то убывает… а так толком и не убыв — вновь возрастает».

«Твое достоянье на все времена!..». «Словно бы и флаг — на ветру!.. Развивающийся летящими и струйными волнами — по нему и… небу. Хотя и почему — словно бы? Всё же — так и есть! Ведь и на том же всё самом, уже и который год, моём же сенсорном чёрном телефоне — отображается… Так ещё — и с бело-сине-красной подсветкой… слепяще-белого экрана! М-мм… Не иначе же, чем и… живые обои! Да. Так и есть… На ветру. На фоне — голубого-голубого, чистого, а и самое-то важное и главное «мирного» неба!.. Так ещё — и под музыку… Да и прям — хоровое песнопение!.. Вот он — колышется наш трёхцветный флаг… Белый, синий, красный!.. Наш прекрасный — триколор!».

«Сла…». «Кхм… Отключить!».

И небольшая синяя полиэстровая подушка — летит, с подачи и приложения к ней какой-никакой, но силы «с утра пораньше», и падает прямиком на телефон. В то же время, как и большая синяя перьевая подушка, заправленная в синюю же тканевую наволочку, ложится на лицо той самой метательницы-мечтательницы-долгозасыиотсыпательницы, не без её же помощи в этом, а и точнее — её же рук.

«То есть… «Заглушить»! Да… Стоп!.. А я-то — почему?.. И с чего?.. С какой такой радости — ещё же и сама пою?! Я-то тут — к чему и?.. «Причём»! Так ещё — и в голове… В «мыслях»! И да, не «в голос», но… Будто и вне, с другими — не хватает! Нужно же и мне — свои же «пять копеек» вставить… И здесь же, сейчас — затычкой побывать! И… Окей, если в первом случае и самом же затыкании всех и вся, всего — ещё ладно. То вот… Быть в конце всей этой самой процессии, как на похоронах, и без «как», и, тем самым же, замыкать ещё её — собой? Нет!.. Ни за что! Пушечное мясо — «пушечному мясу» рознь!.. Хотелось бы — без камней и гвоздей как-то обойтись. И быть… остаться — не забитой и не распятой! О да… Вот она — цель до возраста… Христа. Кхм! «Иронично»? Весьма! А после… Как пойдёт! Не факт, в общем-то. Но… А к чему я, собственно, всё это — начала и продолжаю?.. Верните — на родину! Хэлп! И так же многое вам отдали, чтобы ещё и это… И родину, пожалуйста, тоже, на родину!».

Сдавленное женское мычание, почти что и мучительный, мученический стон — затмевает и забивает последние аккорды гимна и ноты голосов же женско-мужского хора.

«Одна и та же треклятая мелодия!.. А если быть точнее — гомон… Под вой же сирены, оповещающей о взлёте и старте, отрыве ракеты «Мир» от… земли! А ещё «Земли» и… Взлетающей в воздух… И направляющейся — в космос! Опять же — иронично. Попробуй только, после такого-то пробуждения, не встать!.. Хотя бы — и ко второй строчке. «Ляжешь» ведь… И больше — не встанешь. Да. У «этого» глагола — есть ещё и куда менее позитивный смысл!.. Небо — всё видит… Небо — всё знает!.. И ведь это — далеко не за само «небо». И понимание… понятие «религии». Веры и… Самого бога! Нет… «Совсем» нет. В прямом смысле! «Всевидящее око»… «Масоны»! Да… «Иллюминаты». И прочая — такая и… не. Смешно! И опять же — иронично. Ведь и последнее, во что хотелось бы и главное «моглось» верить, оправдало себя и… Нашлось — среди нас же! Правящая верхушка… Ага. Только — со звездой. Но зато — и в две головы. И… За каждым и в каждом же — из нас. «Что есть: ты, люди вокруг тебя, помещения вокруг них и сам мир вокруг них». Да-да… Тот самый: «мир… во всём мире». Но и разве же что — по и на карте же: «Мир». И понимай — как знаешь!.. А ведь когда-то ещё — смеялась с этой шутки. Про: «подарите мне… мир» и «на карту же — «Мир», пожалуйста!». Конечно… И над заклеенными «фронтальными» камерами телефоном и компьютером. Телевизоров… Да. Но и это же было — тогда! Сейчас же — и свои бы глаза залепить. Причём: как против слежки, так и видения… Развидеть бы — всё это! Да и… всё же — бывает. И возможное и… не. Отовсюду — взгляд может вестись и вести. Да и «глаз» — прилететь! Всё — может быть. Ну а проще же сказать — чего «не»… Ничего!..».

«Россия — священ…». «Да чтоб тебя!..».

И вторая подушка улетает с лица, падая сверху — на первую и телефон под ней. А вместо неё уже, с тела и на голову, натягивается синее шерстяное одеяло, заправленное в синий же тканевый пододеяльник с квадратным вырезом посередине, и укрывает с ней.

«Каждый не божий день!.. В одно и то же время!.. Через один и тот же — его промежуток!.. «Пять минут»! Начиная — пятью утра. И заканчивая… Когда как!.. Когда — тут же. Спустя полчаса… Час! А когда — и в восемь! Когда уже и выбора-то особо и особого — не остаётся… Только — уже окончательно опоздать! Что — уже запрещено, но и ещё не карается. «Пока что»… Это тоже — не навсегда. А значит — вопрос времени и… Как обычно — выбор без выбора!.. Куклы с рукой в заднице, ей… богу-дьявол! Ведь и когда мы не понимаем — это гораздо лучше… «Лучше», чем: если бы мы «думали», что понимаем!.. И делали — по этому «образу и подобию». Да… «Лучше» же — нам не знать и не делать ничего. Только тогда ведь лишь мы и сохраняем — доверие и лояльность своих хозяев. Да… Мы же — бесформенная масса… Биомусор. Куклы на веревочках!.. И, дай же нам всё тот же «бог-дьявол», только — на них!.. Набитые войлоком… А не с рукой в… и жидкостью! Но — и не мозговой. И не в черепе, а… Во рту! Или там, где и должна была быть рука… Но и там же — не она уже бы была, а было… «кое-что другое»!.. Я — рукоплещу стоя просто тогда. Это — прекрасно и действительно гениально! Впрочем, как и всегда… Да и как там они ещё говорили?.. «Альтернатива — уже то, что вы живёте, а не существуете. Да и, в принципе, что вы живёте! Что вы — ещё живы и уже не умерли». Что правда — то правда… Поклониться бы и челобитную — им всем бить… Да хоть и с колен!.. Но мы — лежим. Эх… Сам не встаёт — и другим не даёт! Все сидят — так и пусть он посидит ещё столько же сроков… Что и под ним же — «полежат»! Как и мы… А может, и больше… Лет двадцать — так, к слову и… «условно». Ну а с чего бы вдруг ему выпускать и оправдывать окружающих, когда можно просто подстроить под себя, да?.. И как бы, да, уже… Уже живы, но ещё и умерли!».

«Славься, страна! Мы гордимся тобой!». «Почему же ты — такой тихий и одновременно громкий?.. Близкий и далёкий?.. Родной и… Чужой! Почему — пунктуальный, в конце-то концов?!.. Да и почему же я — не такая?! Почему — не могу, хоть раз в этой своей чёртовой жизни, проснуться от первого и от него же, как последнего, будильника?.. Спокойно сделать зарядку и позавтракать… Умыться… Собраться: одеться и обуться… Расчесаться и накраситься… И наконец — выйти! Почему — я просыпаюсь по первому?.. Выстаивая, как солдатик! Даже уже и не оловянный, а какой-то… «эмбриональный». Ведь и только — лежа. «Самая умная», ага!.. «Я»? Нет! А вот женщина, что белила нам потолок, покрывая после и проявляя же через трафарет чёрным баллончиком текст под один и тот же план постройки и наполнения этой самой постройки, да! Опредёленно!.. Что я могу — и не петь. Хоть и пою!.. И это — не то видео, где: «Попробуй не подпевать!». Скорее — попробуй только промолчать и не встать! Или: хотя бы — вертикально. Лицом к потолку… И боковым же зрением — к стенам… не лечь! В других ситуациях — пожалуйста. И стоило бы… Должно и требуемо! Надо! «Золото» же! Кто — от него?.. И откажется! Что в здравом… Что и не — уме. Что при трезвой, твёрдой… Что и не — памяти! Пусть даже — и в фантомном состоянии. Но и без этой, какой-никакой, а должности, призыва к тишине и… молчанию. Это — уже прямо какой-то триггер и оскомина… Мозоль на языке! «Улыбаемся и машем»!.. Молчим — и идём дальше! Каждый занимается тем, на что учился и учится… «Вы это сделаете, потому что так надо! Вы это сделаете, потому что никто не сделает… А если нет — миллионы погибнут. Если вам этого мало — я вам не поверю!..». «…Вот что всегда объединяло наш народ: тысячи лет жертв — в наших жилах. И каждое поколение должно познать это, да и в принципе — страдание». Что-то же и из рубрики: «Я плевал и плюю на ваши могилы». «Я плюю — на тех, кто это сделал и проклинаю цену, что заплатил! Но я с этим — смиряюсь. А теперь — смиритесь и вы! Потому что — так надо». И если «потому что» на вопрос «почему» — это стопроцентный ответ… То ответ «Надо» — его альтернатива! Да… На случай важных переговоров. И если вдруг «Потому что» — не сработало. «Иногда мы становимся жертвами страха… Но вера в советский социализм — всегда будет вознаграждена! Наша страна будто и сама говорит нам, что ситуация — не опасна: главное — верьте, товарищи! И тут же велит — предотвратить панику: слушайте внимательно… Всё — верно! Когда люди задают вопросы, ответы на которые не в их интересах, им просто надо сказать, что они должны заниматься трудом и оставить проблемы страны — самой «стране». Мы оцепим город, как внутри, так и снаружи… Никто не уедет! И ни с кем не будет — встречаться. Общаться… Нельзя допустить — распространение дезинформации! Именно так — мы не дадим людям разрушить плоды… их же труда. Да, товарищи, мы все будем вознаграждены! Это — наш момент славы!». Забавно, но… Да! Когда люди задают вопросы, ответы на которые не в их интересах, им нужно сказать и указать на то, что они должны заниматься трудом и оставить страну и её проблемы — ей же… Людям, задающим вопросы, которые не в силах и не в полномочиях узнать ответы на них, указывают на своё (их) же место — на «их» труд! «Не суйтесь в политику — это не ваше. Мы — позаботимся о стране, а вы позаботьтесь — о труде. Мир — труд — май… Учиться, учиться и ещё раз — учиться. Работать, работать и ещё раз — работать. С «трудом» — то же самое! Стоит ли расшифровывать?..». Стоит… Но вот только и не людям лишь, так точно! Не нам. А вам же самим! Только — правильно! В нас же, в то же самое время, вложены правильные устои, но неправильными руками и с неправильным же посылом. Где рабочий класс — теряет всю свою гранённость и многогранность, утыкаясь в землю и поднимаясь задом к верху… Пока верхушки власти, в иной ситуации привыкшие нас не замечать, смотрят на это особо и с «таким» же наслаждением — наслаждаются доминированием! Но и им, так же стоит знать и о том, что люди, прижатые к земле и кланяющиеся таким образом, обращённые своей самой «неудачной» частью тела в «моменте» и «потоке» к небу, кланяются и целуют ноги не им, а ноги, где и не «ноги-то» вовсе, тех, кто их создал! Бьют челобитную — сразу и по всем, вся и всему: светлой и тёмной сторонам!.. Да… И ведь никто же из верхушки не задумывается — почему люди смотрят в глаза им и отводят их от высшей и низшей сил! И ещё удивляются — почему это: не им кланяются! Люди прячут — глаза в землю! Сложите же: два и два… Не умножая! И от кого — они прячут глаза в труде?.. Небо же, и не только оно, карает не за сам труд, а за труд — над трудом. И за желание — иметь желания: над кем-то или чем-то. Во вред же — вторым!.. Кхм… А пробуждаюсь и встаю окончательно — чуть ли не по последнему? Да и где-то между ещё — какие-то заглушая, какие-то и вовсе выключая, а какие-то и совсем не слыша! А уж и что говорить за те, что и прямо-таки запускаю — «далеко и надолго»… Вместе с телефоном! Почему — выбираю недолгий сон, зато долгое пробуждение с дремотной: в те же будильники и «ещё пять минуточек» меж них?.. Просто лишний же раз выуживая и вылавливая момент — пока согреюсь, выпустив ненадолго тепло из своего же временного укрытия-кокона и впустив же к себе параллельно с тем холод: совершив пробежку из комнаты до кухни и ванной и почти тут же вернувшись… И уже там, подрёмывая и пребывая в ожидании, пока согреется чайник и пока настроится вода в кране из горячей и холодной в тёплую!.. А сегодня — вообще же ничего из первых пунктов. Ни тебе зарядки. Ни завтрака… Ни умывания! Почему же мне так везёт с… собой? А и точнее — не. Не везёт! И со мной… Мне же и… Всем! Вся и… Всему!».

Именно с такими мыслями и размышлениями «на тему», на почве внутреннего конфликта в себе и конфликта внутреннего же мира с внешним, девушка всё-таки убирает одеяло, спуская его вниз по телу, и привстаёт на кровати: сначала — на подогнутых локтях и привстав только верхней частью тела, найдя-таки в себе какие-никакие, но силы и хоть же на это, а после — и нижней, найдя наконец «своё» положение — «полусидя-полулёжа».

«Хотя бы — так. И… Более-менее — привстать. И да… «Какие-то» силы! Остатки их… Да и «осадки» же, разве что! Чтоб их!.. И чтоб меня!.. Чтоб всех вас и!.. Нас!.. Наполовину полон или пуст — этот стакан? «На донышке». Ага! Да-да… Чтоб и эти мемы… вместе же и с той, теми, кто их создаёт!.. А после и этого, и этих — кто их и уже именно такими додумывает и доделает!..».

Потирая руками ещё мутные, подёрнутые сонной дымкой и туманом дремоты тёмно-карие глаза и расправляя следом свои растрёпанные тёмно-каштановые волосы, длиной чуть ниже угловатых плеч и сухо-выжженные от середины же длины до курчавых, спутанных и ломко-электризующихся кончиков, она распределяет и разводит их по сторонам-плечам же и будто берегам, словно бы и разводя же в море корабли.

«Кроватью же этот предмет мебели — можно было назвать с большой натяжкой и такими же большущими кавычками! Скорее же — средних размеров деревянное раскладное кресло-трансформер, обтянутое в основном синей тканью, а так, и почти же не видно, но и от верха к низу — от светлого к тёмному. Стоявшее в углу спальной комнаты, что, как и в случае же с креслом, была выведена из-под «бесовского пера в печень и дальше по анамнезу», не иначе, представляя собой переход: от бело-чёрного потолка, к синим обоям, поверх серых же бетонных стен, и до красного ковра, поверх тёмно-красных, почти коричневых и кирпичных, растрескавшихся и рассохшихся, скрипучих досок пола, с двумя небольшими квадратными красными ковриками поверх, с вышитым гербом — золотым двуглавым орлом».