– Вот это и есть военное хобби вашего друга доктора.
– Ты это делаешь по идейным соображениям? – Все еще обескураженная, она поворачивается к Сокасу. – Или ради денег?
Доктор качает головой:
– Мне никогда не нравились ни нацисты, ни фашисты. Ты же знаешь.
– Он делает это бесплатно, – поясняет Кампелло. – Истинная причина в том, что он очень любит мир поездов… Не так ли, доктор?
Сокас по-прежнему молчит, глядя на свои руки.
– Это как играть в шахматы, – наконец говорит он.
Елена по-прежнему оглушена.
– Поездами?
– Разумеется, поездами. – Доктор поднимает глаза; вот теперь он гордится собой. – На огромной доске с железнодорожными путями. – Он вдруг вскидывает голову, и голос его звучит жестко: – Кроме всего прочего, я еврей.
Кампелло встает, сует руку в карман, достает пачку «Крейвен» и зажигалку Елены и кладет все это перед ней на стол.
– Можете курить, если хотите.
Елена не отвечает. Она даже не смотрит на сигареты, хотя совсем недавно сходила по ним с ума. Она не отрываясь смотрит на доктора:
– Ты действительно думаешь обо мне так, как они говорят?
– Ничего я не думаю и думать не собираюсь. – Сокас колеблется и смотрит на нее нерешительно. – Но ведь твоего мужа убили англичане, так?.. Это непреложный факт.
– И?
– Значит, у тебя есть мотив.
– Ты это серьезно?
– Не знаю, Елена, – вздыхает Сокас. – Правда в том, что я действительно не знаю. Меня попросили убедить тебя. Если ты согласишься сотрудничать, все, что ты сделала раньше, спишут в архив… Тебе даже предоставят возможность поддерживать контакт.
Елена от удивления поднимает брови. Она не знает, сколько еще ей удастся тянуть время, чтобы снова не оказаться в подвале, но она удивленно поднимает брови. Удивленно и неприязненно.