Вызовы Тишайшего

– Здесь, государь, серьезней есть обвинения гетмана Многогрешного о начале тайных сношений его с гетманом Правобережья Дорошенко и намерении склониться по примеру последнего к «султанской прелести».

– А вот это худо для нас… Надо ждать пьяной или трезвой развязки…

И развязка, предсказанная Тишайшим, наступила как-то быстро и неожиданно и напомнила по сценарию дворцовый переворот на странный казацкий манер. В начале марта 1672 года казацкий старшина объявила царским посланникам об измене гетмана, который собрался передаться на сторону султана. Злой замысел вот-вот должен осуществиться, но они, верные слуги Тишайшего царя, готовы «повязать волка Многогрешного». 13 марта обещание было исполнено с обезоруживающей легкостью. За нетрезвого Многогрешного в его гетманской ставке никто из казаков не вступился. Больше того, на низвергнутого «мужика Демку» со всех сторон от казаков посыпались жалобы и проклятия. Даже мещане не остались в стороне, объявив, что ни один гетман их так не угнетал, как коварный корыстолюбец Многогрешный. Легко было упрекать сваленного и повязанного гетмана. Но в жалобах низов была своя правда. Они не случайно выступали против отстранения царских воевод от суда и управления в городах.

Обвинения против гетмана Многогрешного были сведены в 38 пунктов. Самым тяжким был первый: «Беспрестанно гетман списывался и братство и дружбу имел великую с Петром Дорошенко, и хотел он же поддаться турецкому султану». Одного этого хватало, чтобы понести суровую кару и потерять гетманскую булаву. Тишайший царь, несмотря на явное нарушение договоренности – без розыска и царского указа с гетманства не смещать! – со случившимся смирился. Был проведен строгий розыск. Многогрешный был признан виновным в измене царю и вместе со своим братом, черниговским полковником Василием, осужден на смерть.

Однако у плахи было объявлено о царской милости Тишайшего: казнь заменялась ссылкой Сибирью. Следом за братьями Многогрешными в Сибирь угодил и кошевой атаман Иван Серко, гроза татар и турок. Воспользовавшись ситуацией, он вздумал добиваться гетманской булавы. Но атаман Серко был силен в делах воинских и слаб во властных интригах.

В 1672 году, желая стать гетманом, возглавил оппозицию казацкой старшины против кандидатуры в гетманы Ивана Самойловича атаман Серко Он как опасный кандидат, был арестован полтавским полковником Жученко Воспользовавшись излишней доверчивостью Серко, его завистливые недруги Жученко и прочие обвинили атамана в изменнических замыслах и отправили в Москву и оттуда далее в Тобольск, впрочем, ненадолго.

Кто-то из бояр напомнил Тишайшему:

– Хватит, государь, потакать казакам в их подозрениях измены Москве. Скоро воевать будет некому из сильных атаманов. Ведь никто за последние годы лучше и удачливее Ивана Серко не сражался с турками и татарами.

Тишайший кивнул головой, соглашаясь:

– Раз казаки сами не расправились с кошевым атаманом Серко, зачем нам это делать? В конце концов, сколько казаки сами поубивали сильных полководцев, поверив обвинениям в изменах… Жалко, что нет сейчас убитого ими полковника нежинского Василия Золотаренко… Не говоря уже о его брате, заговоренном, непобедимом наказном гетмане Иване… Вот кто должен бы получить гетманскую булаву всей Малороссии после Богдана Хмельницкого…

– Нет гетманов Богдана и Ивана, государь, а Серко все же есть…

Когда крымские татары и турки возобновили войну в Польше и Малороссии, атамана Серко решили привести к присяге Тишайшему царю. Уже в марте 1673 года Серко был привезен в Москву и поставили прямо перед очами царя.

– Будешь мне служить, атаман Иван?

– Буду, государь.

– Тогда дай присягу и целуй крест.

– Буду верен тебе, государь, не изменю и крест поцелую.

С Серко взяли клятву верно служить государю, причем царь для убедительности попросил даже присутствовавшего при крестоцеловании патриарха пригрозить церковным проклятием в случае измены кошевого атамана. Правда, отпуская его в Запорожье, Тишайший царь не избавился до конца от подозрительности – слишком устойчивой была репутация кошевого атамана как человека независимого и самостоятельного.

– Сколько изменников присяге повидал я на своем веку, – горестно пожаловался Тишайший, отпуская атамана Серко восвояси. – Больше всего жалею о гибели верного мне атамана Ивана Золотаренко. Уж он нашел бы способ приблизить к себе грозу турок Ивана Серко, сделал бы его своей правой рукой. Как самого Ивана Золотаренко сделал своей правой рукой настоящий гетман Малороссии Богдан Хмельницкий.

– Да, лучше гетмана Ивана Золотаренко не видно, государь в Малороссии многострадальной…

И Иван Серко оправдал доверие Тишайшего: в течение 1670-х тот организовал ряд успешных походов в Крым, 1673-м взял Арслан, Очаков и другие города. В 1674 году Серко после продолжительной политической игры выдал Москве объявившегося в Запорожье лже-царевича «Симеона Алексеевича», активно склонял на сторону московского царя Тишайшего правобережного гетмана Петра Дорошенко.