– Это как? – парень поднял голову.
– А вот так, – пожал плечами Гепп. – Я дам тебе документы. Будто ты комиссован после тяжелого ранения. Настоящие, не фальшивые. Конечно, на другое имя – так будет надежнее. Дам денег. Помогу тебе перебраться в другой город. В любой, в какой ты только захочешь. И живи себе. С новыми документами и деньгами почему бы не жить? Со временем можешь забрать к себе и мать. Конечно, ты, наверно, понимаешь, что просто так я ничего тебе не дам. Такое счастье надо заслужить. Заработать.
– И что же я должен делать? – недоверчиво спросил Александр.
– Работа предстоит серьезная, но ведь и цена за нее немалая, – сказал Гепп. – Да, немалая, твоя жизнь, которая у тебя одна-единственная.
– А что за работа?
Гепп ответил не сразу, а после долгой паузы.
– Что за работа? – переспросил он. – Взорвать шахту.
– Что? – оторопело спросил парень. – Взорвать шахту… какую шахту?
– «Поварниху», – подчеркнуто спокойным тоном произнес Гепп.
– Это… как же… зачем?
– Затем, – жестко произнес Гепп, – чтобы ее больше никогда не было. Чтобы воздух был чище. Хотя какое тебе дело? Ты делаешь работу, я за нее плачу. Я плачу – ты живешь. Ну а не хочешь – дело твое. Завтра тебя поймают, а послезавтра расстреляют. Поставят к стенке, наведут семь стволов и все в лоб. Шлеп – и нет тебя на свете. Сам ведь понимаешь, не маленький. А заодно рядом поставят и твою мать. И тоже – шлеп!..
– Но как я…
– Об этом потом. А сейчас нужно твое согласие. Или несогласие. Решать тебе.
– А вдруг меня поймают?..
– Скорее тебя поймают здесь, а не там. Здесь ты как в клетке. А там все продумано, и риску почти никакого. Да и не один ты будешь, а с другими.
– С какими другими?
– Там увидишь. Всему свое время. Так что выбирай. Это как весы. На одной стороне – твоя жизнь, на другой – твоя смерть.
Александр ничего не ответил. Он молчал. Он молчал очень долго. Иван его не торопил, он ждал. Он почти наверняка знал, что Александр согласится. Он был дезертир, значит, трус. А трусы сделают что угодно, лишь бы жить. Один раз Александр уже переступил через черту, через которую не должен переступать ни один человек, если он хочет оставаться человеком. А коль переступил один раз, то переступит и второй.
– Что мне нужно делать? – наконец спросил Александр.
– Пока ничего, – ответил Гепп. – Ждать моих команд. И никуда не выходить из дому, даже по ночам. И в окно тоже не смотреть. Если тебя заметил я, то заметят и другие. Ты должен быть незаметным. И матери тоже ничего не говори. Соври что-нибудь. Все понятно?