Я задалась вопросом, играла ли эта семья в «Розы и шипы» на протяжении многих лет. Каким-то образом эти дети (как и мои) пришли к выводу, что личная заинтересованность — это то же самое, что и общий интерес. Я рассказала об этих опасениях своей подруге Китти Шерил, которая выросла на Юге. Она сказала, что, когда она была ребенком, правило за обеденным столом было простым: не болтать о себе. Можно было задавать вопросы, но запрещалось быть «Маленькой Мисс Угадай, Что Со Мной Сегодня Случилось». Требовалось ориентировать разговор на других и базировать его на каких-то идеях.
Меня воспитывали на представлении, что за едой нельзя обсуждать три темы: политику, деньги и религию. Теперь эти темы составляют, вероятно, львиную долю застольных разговоров. Куда приятнее и содержательнее качественные обсуждения, которые углубляют ваше понимание другого человека или какой-нибудь идеи. Несколько лет назад я присутствовала на обеде, на котором чествовали художника Брайса Мардена. Вместо того чтобы произнести многословную речь, он просто поблагодарил свою блестящую жену: «Спасибо тебе, Хелен. Все эти годы шел удивительный разговор»[228].
Люди, которые часто участвуют в беседах, расширяющих кругозор и раскрывающих душу, счастливее тех, кто этого не делает[229]. Один исследователь заметил: «Я хотел бы экспериментально “прописать” людям несколько содержательных разговоров»[230].
Что отличает пустую беседу от содержательного разговора? Ответ прост: в содержательном разговоре происходит серьезный обмен знаниями. Вы узнаете что-то о другом человеке или обнаруживаете информацию, выходящую за рамки тривиальной. После праздной беседы мы уходим без изменений.
Приблизительно половина американцев (53 процента) сообщают, что им приносит удовлетворение личное общение (например, ежедневная приятная беседа с другом)[231]. К счастью, владение искусством разговора — это навык, который вы можете развить.
Разговоры о себе — любимая тема бесед большинства людей. Одно исследование показало, что две трети времени разговора люди тратят на обсуждение собственных мыслей, чувств и убеждений. Многие участники эксперимента даже были готовы отказаться от денег, чтобы поговорить о себе. Томография мозга показывает, что самораскрытие активирует области мозга, связанные с удовольствием и вознаграждением[232]. Проще говоря, очень приятно говорить о святой троице — «я, я и я». Но если вы хотите устанавливать связи, лучше задавайте вопросы.
Людей, которые задают вопросы, любят больше, чем тех, кто задает их мало или не задает вообще[233]. Такие люди с большей вероятностью будут приглашены на второе свидание или преуспеют на собеседованиях. Есть множество причин, по которым люди не задают вопросов. Некоторые не знают, что спросить. Некоторые беспокоятся, что их вопросы могут показаться неудобными или заставят других чувствовать себя некомфортно. Некоторые просто слишком сконцентрированы на себе. При встрече с новым человеком внимание часто по умолчанию сосредоточено на себе. Люди пытаются продать себя и используют любую возможность, чтобы перевести разговор на любимую тему. Возможно, мы слишком сильно стараемся произвести впечатление? Исследователи обнаружили, что, когда соискатели шли на собеседование, «перенаправляя тему разговора на себя, хвастаясь или доминируя в беседе, это, как правило, уменьшало симпатию к ним»[234]. Все мы знаем людей, которые спрашивают о наших выходных просто для того, чтобы заставить нас спросить об их выходных.
Задавая вопросы с намерением что-то узнать, а не просто подумать о том, что вы собираетесь сказать дальше, вы повышаете качество разговора. Тем не менее слишком много вопросов или молчаливое выслушивание тоже может восприниматься плохо. Лучшие слушатели — те, кто периодически задает вопросы, которые способствуют проникновению в суть и отражают понимание. Важен обмен репликами. Мы живем в мире, полном интересных людей и идей, — и не позволяйте личным интересам мешать возможности общаться с кем-то или чему-то учиться.
Чтобы дать отпор разговорному нарциссизму, основательница организации Character Lab Education Ангела Дакворт рекомендует то, что она называет вопросами «Что бы вы предпочли?». Они предназначены для того, чтобы дать толчок дискуссии. Например: «Вы бы предпочли быть очень удачливым или очень умным?» Или: «Вы бы предпочли, чтобы люди воспринимали вас серьезно или чтобы люди всегда считали вас веселым?» (Если вам интересно, я бы предпочла быть умной и веселой.)
Сайт Thefamilydinnerproject.org — источник других наводящих на размышления вопросов, например: «Если бы вы оказались на необитаемом острове, какие три книги вы бы взяли с собой?» и «Без какой одной вещи вы не смогли бы жить?». Или составьте свой список. Если вы в полной растерянности, спросите собеседника, какой вопрос он больше всего хотел бы услышать.
Возможно, есть искушение удивить других рассказом о необычном опыте, например о том, как вы встретились с Брэдом Питтом, но лучше ищите точки соприкосновения. (И да, раз уж вы упомянули об этом, я однажды встретила Брэда.)
«Разговоры на обычные темы обладают удивительной жизненной силой, в то время как разговоры на необычные темы, как правило, быстро заканчиваются. Разговор — это то, что мы создаем вместе, и поэтому он разрастается на основании того, что у нас есть общего. Когда вы отступаете от этого сценария, не удивляйтесь, если в итоге вы начнете разговаривать с собой», — заключает Гас Куни, специалист по социальной психологии из Гарварда[235].
Одним из моих пациентов был студент, который только что вернулся из семейной поездки в Коста-Рику на весенних каникулах. Он занимался там серфингом и зиплайном[236] и видел попугаев в дикой природе. Он предполагал, что после возвращения друзья захотят услышать о его сказочных каникулах и увидеть все его фотографии. Они это делали… до какого-то момента. После нескольких фотографий их глаза остекленели. После нескольких историй они потеряли интерес.
«Я же не звал их посмотреть домашнее видео о моей поездке; могли бы проявить хоть какое-то любопытство», — жаловался он. Вдобавок к этой обиде парень ощущал, что его исключили из общих разговоров друзей о клубе, куда они ходили, и о фильме, который они посмотрели, пока он путешествовал.
Подобно укусу комара, который воспаляет окружающую кожу, чувство исключенности может быстро перерасти в более сильное чувство отверженности. Мой пациент отстранился от своего круга общения, отчего ему стало только хуже. Через несколько недель друзья пригласили его в бар. К его удивлению, он прекрасно провел время; все, казалось, вернулось к норме. Друзья говорили, смеялись, находили общий язык. Было здорово узнать, что происходит в их жизни, а им было любопытно, чем он занимался. Во время нашего следующего сеанса этот пациент рассказал мне о своем дяде, имевшем в семье репутацию болтуна. Мой пациент понял, что после каникул «вел себя точно так же, как он. И мои друзья делали то же самое, что делаю я, когда мой дядя рассказывает о своих невероятных переживаниях, — я отключаюсь. У него самые благие намерения, он жаждет поделиться чем-то, но я просто не могу это воспринять».
Поскольку каждый из нас жаждет принятия, товарищества, сопричастности и общности, старайтесь вести разговоры, в которых каждый чувствует себя желанным гостем, — не только ради своих друзей, но и ради самих себя.
В доме моего детства была весьма популярна старая поговорка о том, что детей нужно видеть, но не слышать. Мы же с сестрой умели слушать настолько хорошо, что наши родители и их друзья часто забывали о нашем присутствии. Я помню, как встревожилась мама, когда я спросила ее: «А что ты имела в виду, когда вчера вечером сказала, что миссис X завела отношения с профессиональным теннисистом? Это значит, что она много играет в теннис?»
Иногда слушать — это наилучший способ установить контакт и показать, что вам не все равно. Как говорится, слушайте, чтобы понимать, а не чтобы отвечать. Если вы когда-нибудь слышите, как кто-то раскрывает что-то личное, отвечаете: «Я точно знаю, что вы чувствуете», а затем начинаете собственный монолог, — вы действуете как разговорный нарцисс. Делиться — это не всегда заботиться.
Несколько лет назад я наблюдала за одной женщиной за пятьдесят, у которой была шизофрения: он верила, что у нее в животе живет полосатая кошка. У нее не было никаких проблем с этой кошкой — она описывала Табиту как дружелюбную и хорошую компанию, хотя ей хотелось бы поменьше движения. Женщина становилась агрессивной, когда другие пациенты в больнице смеялись над ней и называли кошатницей. Я и раньше встречала много пациентов с причудливым бредом: один человек считал, что инопланетяне похитили его и заменили красную кровь своей лаймово-зеленой, в то время как другой считал, что наклоняется влево, как Пизанская башня, хотя он стоял прямо. Однако этот случай был особенно необычен. Несмотря на видимое хорошее здоровье и отсутствие очаговых изменений при неврологическом обследовании, женщина жаловалась на сильные головные боли, а врач из ее психиатрической больницы был обеспокоен ухудшением ее психотических симптомов. Я заказала компьютерную аксиальную томографию, чтобы исключить опухоль головного мозга. Когда я рассказала пациентке об этом плане, ее обычное отсутствие выражения сменилось эмоциями. Я впервые увидела ее улыбку, а глаза женщины наполнились слезами. «Спасибо, что выслушали», — спокойно сказала она, и вскоре стало понятно, что она решила, что я заказала «томографию кошки»[237]. Все дело в том, что она почувствовала: ее ощущения подтвердили. Все мы хотим чувствовать себя услышанными и понятыми.
По словам психолога и исследователя интеллекта Джеймса Флинна, один из лучших способов повысить уровень интеллекта — выйти замуж или жениться на человеке, который умнее вас[238]. Он представляет мозг как мышцу: чем больше вы ее используете, тем сильнее она становится. В некоторых самых крепких парах, которые я знаю, каждый партнер будет настаивать на том, что другой умнее. Что может быть лучше для проявления своих умственных способностей, чем иметь вторую половинку, которая вовлекает вас в стимулирующие беседы и вдохновляет расширять свой кругозор и раздвигать границы вашего воображения?
ebooksa