– Можно, дорогой канцлер, можно. Иначе они унизят нас всех, превратив империю в коврик для вытирания своих ног.
– Но их экономическая активность тут же упадёт, страна начнёт нищать.
– Вполне возможно, иной толстосум, узнав плохие новости, в гневе заорёт: «Да гори оно всё огнём! Вообще ничего делать не буду!». А знаешь, что тогда произойдёт? Если сеть торговых лавок перестанет торговать, рядом другая сеть получит двойную прибыль. Если закроется швейная мастерская, другая мастерская получит вдвое больше заказов. Их нежные души такого не выдержат, они друг друга расшевелят. Любая попытка экономического саботажа будет лишь на руку конкурентам, и конкурентами будет подавлена.
– Но ведь они же, подлецы, начнут уклоняться от уплаты налогов, прибыль будут скрывать.
– Обязательно попытаются. Поэтому надо создать сильную финансовую разведку. Мы должны знать о каждой монете, которую они заработают. Уклонение от уплаты налогов должно стать катастрофически опасно. Немного недоплатил – большой штраф. Побольше недоплатил – очень большой штраф. Третий раз попался на сокрытии прибыли – конфискация всего капитала.
– И судьба богачей окажется в руках финансовой разведки. Её представители станут самыми могущественными людьми империи.
– Вот поэтому империей должны править рыцари, то есть люди, для которых честь превыше всего, которым благородство не позволит злоупотреблять властью.
– Мы с вами прекрасно знаем, государь, что рыцари тоже разные. Одних никогда и никому не удастся подкупить, а другие продадут свою честь, если не за деньги, так за очень большие деньги.
– Я ещё не сказал главного: правящему сословию будет запрещено иметь собственность. Надевая на себя рыцарский плащ, человек навсегда откажется от права владения чем бы то ни было. И ни его жена, ни его дети, ни его ближайшие родственники не будут иметь право обладать собственностью. Если же его дальние родственники вдруг неожиданно окажутся богаты, это послужит поводом для подозрения, а значит – для расследования. Всё необходимое для жизни рыцари будут получать от государства: нормальный дом, хорошего коня, качественное питание. Но всё это будет без роскоши, без излишеств. Ни графу, ни барону, ни финансовому инспектору не будет никакого смысла брать взятки, он всё равно не сможет этими деньгами воспользоваться. Ни себе купить дорогого жеребца, ни жене подарить бриллиантовое колье, ни дворец построить.
– И кто тогда пойдёт в рыцари?
– Да вот именно те, для кого честь дороже всего.
– А таких наберётся достаточно, чтобы сформировать правящую элиту обширной империи?
– Слушай, Перегрин, скажи честно, какое у тебя состояние? На войне ты мог неограниченно грабить, после войны мог неограниченно брать взятки. Так сколько кубышек с золотом у тебя в саду зарыто?
– Вы прекрасно знаете, государь, что у меня ничего нет.
– Вот как? И ты что же, считаешь себя таким уникальным? Так ведь и у меня ничего нет. И Марк, и Стратоник как были нищими до войны, так и остались нищими. Не думаешь ли ты, что все бескорыстные люди империи находятся в этой комнате? Так это фактами не подтверждается. В течение года графствами правили десять командоров, это были просто военачальники, которых мы имели на момент победы, ни по каким личным качествам мы их не подбирали. И что же? Трое из них оказались абсолютно бескорыстны, при этом жестко обрубив олигархам их финансовые щупальца. Ещё четверо во всяком случае дистанцировались от финансовых потоков и не позволили себя подкупить. Попались на золотой крючок и погрязли в роскоши лишь трое. А сейчас из рыцарей, имеющих талант управленца, нам надо сознательно и целенаправленно выбрать бескорыстных людей, и ты думаешь, что мы не сможем их найти? У нас тысячи рыцарей, среди них сотни хороших управленцев, и мы не сможем среди них найти несколько десятков равнодушных к золоту? Стратоник, ты бы справился с такой задачей?
– Да я бы вам не десятки, а сотни таких рыцарей нашёл. Перегрин плохо знает Орден.
– Вот видишь, дорогой канцлер, а ты боялся.
– Ваше величество, я смотрю, вы теряете ко мне доверие?
– Да нет, это ты теряешь доверие к моему величеству. Я рад, что ты споришь, что ищешь слабые места моей концепции, так и надо, в этом и смысл обсуждения. Но ты же ничего своего вместо моего не предлагаешь.
– Честно признаюсь, государь, я не знал, что предложить. Сколько не пытался создать в своём уме модель государственного управления, а всё получается с неустранимыми недостатками
ebooksa