Мона просыпалась с трудом. Она чувствовала свое тело, но, как ни старалась, не могла пошевелить даже пальцем. Веки казались такими тяжелыми, что волшебница не стала пока открывать глаза. Впрочем, волшебницей она себя в полной мере больше не чувствовала. Внутри было пусто, сила покинула ее. Лишь слабый отголосок былого могущества крохотной точкой согревал кожу там, где билось ее сердце. Роза! В ее пурпурной сердцевине все еще тлела искра магии, которая подпитывалась пульсацией горячей крови. Пока жива Мона, Роза Корвелов останется с ней, где бы она ни оказалась.
Впрочем, волшебница знала, где находится. Она не прошла проверку могуществом, ее сгубила самонадеянность. В свои силы она поверила больше, чем в здравый смысл и разумную осторожность. Джастин не раз пытался ее предостеречь, но вместо того, чтобы его послушать, она продолжала играть с Судьбой…
При мысли о том, что она никогда больше не увидит Джаса и своих детей, Мону окатила холодная волна ужаса. Она с трудом подняла руки и накрыла Розу обеими ладонями, словно боялась, что та вдруг исчезнет и оставит ее совсем одну в этом чужом мире. Из-под плотно сомкнутых век неудержимо потекли слезы. Никогда в жизни Мона не была так близка к отчаянию.
И все же заложенный природой инстинкт самосохранения заставил волшебницу подняться и обследовать свою тюрьму. Стараясь произвести на нее впечатление, похититель явно не поскупился. Просторная спальня была обставлена изысканной мебелью, витражные окна затенены бархатными драпировками, пол покрывали дорогие ковры. Но за распахнутыми навстречу теплому ветру изящными рамами виднелись крепкие решетки, а входная дверь была заперта на замок.
С трудом переставляя непослушные ноги, Мона добралась до окна и осторожно выглянула наружу. До земли было достаточно далеко, чтобы отбить всякую мысль о побеге, зато открывался прекрасный вид на ухоженный парк, большую зеленую лужайку и высокую металлическую ограду. Дальше до самого горизонта простиралась сверкающая на солнце морская гладь.
Прямо под окнами неспешно ходил человек, толкая перед собой красную тележку, которая издавала негромкий стрекот, время от времени испуская облачко сизого дыма. Мона долго и внимательно изучала все, что можно было разглядеть из-за решетки, особенно высокую серебристую башню, которая со стороны выглядела чрезвычайно хрупкой. Ее венчали странные белые предметы, больше всего напоминавшие огромные тарелки. Волшебнице очень хотелось рассмотреть их поближе, но для этого нужно было сначала выбраться из дома.
Придерживаясь рукой за стену, Мона методично обследовала все доступные помещения. Ее апартаменты состояли из спальни, красивой туалетной комнаты и гардеробной, где вместительные зеркальные шкафы были до краев заполнены одеждой, обувью, шляпами и огромным количеством разных женских штучек, назначения которых волшебница не поняла. Вещи хранились в коробках и прозрачных чехлах, они были абсолютно новыми, тщательно подобранными по цветовой гамме. Похититель явно все все спланировал заранее.
От вспышки гнева в голове у Моны немного прояснилось, и она поняла, что по-прежнему обладает магическим зрением. Внутри стен она разглядела бледно-желтые линии силы, которые густо оплетали весь дом и уходили глубоко под землю, а потом обнаружила в гардеробной потайную дверь, замаскированную под декоративную панель. Запиралась эта дверь не ключом, а каким-то диковинным устройством, но стоило волшебнице мысленно его коснуться, как тяжелая створка бесшумно скользнула в сторону.
Мона была слишком слаба, чтобы как следует продумать свои действия. Она просто вошла в открывшийся проход и начала медленно спускаться по слабо освещенной лестнице. Внизу она долго и бестолково блуждала по лабиринтам бесконечных коридоров, пока окончательно не выбилась из сил. Когда Мона была уже близка к обмороку, впереди, наконец, мелькнул луч света. Подземный ход привел ее в небольшой грот у подножия прибрежной скалы.
Снаружи ярко светило незнакомое злое солнце, пронзительно кричали чайки, дул горячий порывистый ветер. Оглушенная, ослепленная и обессиленная, волшебница опустилась прямо на влажный песок и соскользнула в бархатную бездну беспамятства.
Мона не знала, сколько так пролежала, но, когда она снова открыла глаза, рядом стоял старик в простой одежде и сандалиях на босу ногу. Его седая голова была повязана выцветшим на солнце красным платком, а загорелое морщинистое лицо выражало сильную озабоченность. Он помог волшебнице подняться и, почтительно поддерживая под локоть, проводил ее к деревянной хижине, окна и двери которой были распахнуты навстречу морскому бризу.
Старик усадил Мону в самодельное плетеное кресло и ненадолго отлучился. Не успела она опомниться, как над ее головой был растянут тент из куска старой парусины, а в руках оказалась миска горячей рыбной похлебки. Это так напомнило волшебнице привычную заботу Кэйда, что из глаз вновь неудержимо полились слезы. Глотая соленую влагу вместе с наваристой похлебкой, Мона поклялась себе, что ее похититель еще горько пожалеет о своем опрометчивом поступке.
Судя по положению солнца на небосклоне, была вторая половина дня. Небо в новом мире оказалось насыщенного голубого цвета, а маленькое желтое солнце припекало так сильно, что с непривычки Мона просто изнемогала от жары. Подкрепившись похлебкой, она тщательно исследовала доступную часть берега. Безошибочное магическое чутье подсказало волшебнице, что она находится на острове, а это существенно осложняло любую попытку вырваться на свободу.
Отложив на время мысли о побеге, Мона принялась прослеживать линии силы, которые пронизывали тело острова, как кровеносные вены. В мире Мэйнарда не было магии, но сила существовала, а это означало, что волшебница больше не беспомощна. После нескольких осторожных попыток Мона с восторгом убедилась, что может не только касаться заключенной в линиях неведомой мощи, но и направлять ее потоки по своему желанию.
Когда из грота высыпали вооруженные охранники в темных костюмах, они оказались свидетелями странной картины: прямо на песке под растянутым на веревках куском дырявой парусины сидела ослепительная красавица в нарядном платье с золотой брошью на груди. Ее светлые волнистые волосы были подхвачены обрывком бечевки, а из-под пышного подола выглядывали босые ступни скрещенных ног. Рядом на песке валялись красные кожаные туфельки. Женщина помогала старику Уинтону чинить рыбацкую сеть и старательно повторяла за ним слова незнакомого языка.
Глава 2
На появление целого отряда охраны Мона никак не отреагировала. Пока старший по званию что-то быстро говорил в маленькую черную коробочку, закрепленную на лацкане его пиджака, она продолжала спокойно заниматься своим делом. Спустя какое-то время на берегу появились запыхавшийся пожилой мужчина в аккуратном строгом костюме и сам виновник событий. Волшебница со злорадным удовлетворением заметила, как Его превосходительство промокает платком вспотевший лоб.
На Мэйнарде были светлые брюки и рубашка с короткими рукавами, но он явно страдал от жары и еле сдерживал недовольство.
— Майор, почему моя гостья одна гуляет по острову?
— Милорд, вы запретили нам устанавливать дополнительные камеры в …
ebooksa