Положение разведчиков было отчаянным: они находились на дне, враги их отлично видели, и укрыться здесь было негде. Их могли спасти лишь неровности склона, и разведчики не раздумывая кинулись под защиту этих складок местности. Но ведь тут нельзя было отсиживаться до самой ночи! Сейчас немцы пустят в ход гранаты, и им никакие складки местности не помогут. Шубин взглянул влево, вправо. Бежать назад не было смысла. В той стороне овраг был открыт для пулеметчиков, засевших сверху, там их расстреляют, как на стрельбище. Некоторую надежду на спасение давало направление вперед. Там впереди овраг резко изгибался, и пулеметчики переставали их видеть.
– Лейтенант! – позвал Шубин. – Посмотри, что с Усмановым!
– Убит, – коротко ответил Деревянко.
– Ахметов, Пак! Огонь по пулемету, прикройте нас! Остальные – вперед!
И он первым бросился вперед, вверх по оврагу. Пулеметчик, засевший наверху, застрочил с удвоенной яростью. Пули прорыли борозду прямо под ногами Шубина. Но тут застрочили автоматы Ахметова и Пака, и пулемет наверху словно поперхнулся, а затем перенес огонь на нового противника.
Шубин добежал до поворота, свернул за него. Теперь он был недосягаем для огня врага. Следом за ним до поворота добежали Деревянко и Гилялов.
– Все целы? – спросил Шубин. – Хорошо. Ну а теперь надо нанести визит этому стрелку. За мной!
И он полез наверх. Подъем был крутой, а еще надо было постоянно посматривать наверх – немцы могли догадаться, что им собираются «нанести визит». Но вот склон стал более пологим – и разведчики вылезли наверх. Теперь они не только слышали стрельбу из вражеского пулемета, но и видели его: окоп, из которого шел огонь, находился метрах в шестидесяти. Немцы не догадывались, что противник обошел их сзади.
– Одного взять живым! – шепнул Шубин Гилялову, и тот кивнул в ответ.
Разведчики подползли к окопу – и дружно бросились в него. Пулемет смолк. В окопе находились шестеро немцев. Увидев противников, они схватились за винтовки, но было поздно. Орудуя ножами, трое разведчиков уложили пятерых врагов. Шестого Гилялов стукнул прикладом автомата с такой силой, что немец потерял сознание.
Однако бой на этом не был закончен. Не успели разведчики освоиться в захваченном окопе, как где-то неподалеку грянули выстрелы, над их головами засвистели пули. Выглянув из окопа, Шубин понял, что огонь ведется из другого окопа, расположенного метрах в тридцати от них. Тогда разведчики перетащили немецкий пулемет на новое место, Деревянко лег за него и начал вести огонь по врагу. А Шубин и Гилялов вылезли из окопа и кружным путем направились к окопу. «Интересно, что у них тут еще есть? – думал Шубин, пока полз вперед. – Может, у них тут, кроме одиночных окопов, еще целый полк стоит? Тогда мы эту позицию точно не удержим!»
Они вдвоем обогнули второй вражеский окоп и, приблизившись, забросали его гранатами. Заглянув в окоп, увидели, что тут тоже несли службу шестеро немцев. Никого из них в живых не осталось, и разведчики направились назад. Здесь они застали не только Деревянко, но и Пака – тот только что забрался наверх.
– А ты что один? – спросил Шубин. – Где Наур?
– Наур убит, – ответил Пак. – Его ранило в шею, умер от потери крови.
– Понятно… – протянул Шубин.
Что тут можно было сказать? Разведка еще толком не началась, а они уже потеряли двоих товарищей.
Он повернулся к захваченному немцу. Тот уже пришел в себя и со страхом смотрел на Шубина.
– Ну давай докладывай, кто ты такой, из какой части? – спросил фашиста капитан.
– Меня зовут Томас Глечке, рядовой 72-й пехотной дивизии, – признался пленный.
– И где же твоя дивизия? – продолжал расспрашивать Шубин. – Что, вот эти два окопа – вся дивизия?