– Да, это место расположено уже ближе к Карманову, – ответил Шубин.
– Все, на этом можно совещание заканчивать, – заключил Рейтер. – Начальникам штабов внести изменения в план наступления в соответствии с полученными сведениями. Время наступления не меняется. До него осталось… да почти ничего не осталось, пять часов всего. Все по местам! Шубин, задержись на минуту.
Когда все участники совещания вышли, Рейтер обратился к капитану:
– Сейчас ты ляжешь спать прямо здесь, в комнате отдыха при штабе. Потому что до наступления осталось всего пять часов и ты мне нужен во время наступления. Ты и твои бойцы должны показать нашим частям места прохода через минные поля. В общем, расслабляться времени нет. Сегодня, 15 августа, наши части должны начать наступление на Сычевку.
Шубин прошел в указанную ему комнату. Он едва успел раздеться, повалиться на койку, как тут же провалился в сон. Ему казалось, что он спал всего две-три минуты, когда его довольно грубо начали будить. Открыв глаза, он увидел незнакомого сержанта.
– Вставайте, товарищ капитан, – произнес сержант. – Скоро уже шесть часов, генерал велел вас срочно разбудить. А я трясу вас, трясу, и все без толку.
– Все, я сейчас, – сказал Шубин, вставая. Раздавался ровный гул канонады – уже час как шла артиллерийская подготовка. Через две минуты он уже стоял на крыльце. Машина, выделенная Рейтером, подвезла его в расположение роты. Там он взял Пака и Ахметова и с ними направился к командирам частей, которым предстояло вырваться с плацдарма и прорвать первую линию немецкой обороны. Решили, что один пехотный полк начнет наступление раньше – ведомый разведчиками, он пойдет через болото и нападет на немецкий узел обороны с фланга.
К сожалению, этот замысел удалось выполнить лишь частично. Пехотинцы не умели передвигаться по болоту, боялись его и потому выходили на высокие места, где располагались немецкие окопы. Поэтому хотя они и атаковали немецкую оборону с фланга, но не с такой силой, как планировалось. Но наконец им удалось ворваться на территорию бывшего аэродрома, превращенного немцами в опорный пункт.
Теперь предстояло преодолеть около трех километров минных полей и выйти к расположению немецких стратегических резервов. Но едва полки двинулись вперед, как послышался рев моторов, и навстречу им выкатились немецкие танки. По известным им проходам в минных полях войска немецкого резерва перешли в контрнаступление.
Начался ожесточенный встречный бой. Немецкие «Панцир‐4» и «Тигры» встретились с нашими «КВ» и «Т‐34». Этот день, 15 августа, вошел в историю как день ожесточенного танкового сражения. Как только немецкие танки отошли, чувствуя превосходство русских, в дело вступила артиллерия немецкого резерва. Пошедшую в атаку пехоту выкашивал плотный пулеметный огонь. В результате боев, несмотря на все усилия, на огромные людские потери, в этот день 20-й армии не удалось продвинуться дальше чем на два километра.
На следующий день бои возобновились и шли с прежним ожесточением. После массированного налета наших штурмовиков, которые сумели подавить немецкую артиллерию, наши части смогли прорваться на ту новую дорогу, построенную немцами, которая вела прямо к Сычевке. Казалось, успех уже близок. Но в этот момент противник ввел в бой дополнительные резервы, которые стояли непосредственно в самой Сычевке и о которых Шубин не знал. А у нашего командования новых резервов уже не осталось. К тому же на правый фланг армии нацелились немецкие части, стоявшие около Ржева. Генералу Рейтеру пришлось перегруппировать свои силы. На это ушел весь день 17 августа. И лишь 18-го наступление возобновилось. В течение всего этого дня советские войска пытались прорвать оборону, выстроенную немцами вокруг Сычевки. Но безуспешно. К концу дня на позиции за Вазузой приехал командующий фронтом генерал Жуков. Лично оценив прочность вражеской обороны, подсчитав потери, командующий распорядился прекратить наступление на Сычевку и поставил перед 20-й армией новую задачу.
Поздно ночью 18 августа Шубина вновь вызвали в штаб армии. Он снова увидел здесь генерала Рейтера, полковника Городовикова, их начальников штабов, других руководителей. Генерал приказал Шубину подойти ближе к столу и сказал:
– Как ты знаешь, капитан, на этот раз мы не смогли использовать твои разведданные. А жаль. От взятия Сычевки мы пока отказались. Командование поставило перед нами новую задачу: совместно с нашими соседями, 5-й армией, до конца июля овладеть селом Карманово. Таким образом, и перед твоей ротой ставится новая задача: разведать местность перед этим селом.
– И когда мне приступить к выполнению задания? Завтра? – спросил Шубин. – Ведь сейчас уже час ночи…
– Нет, времени ждать у нас нет, – отрезал генерал. – Твоя группа должна выступить уже сегодня. И к вечеру двадцатого вы должны вернуться. Вернуться и принести мне такие сведения, которые помогут нашим частям овладеть Кармановом. Ты готов выполнить поставленную задачу?
– Готов, товарищ генерал, – ответил Шубин. – Но моя рота нуждается в пополнении. В последнем рейде погиб сержант Воробьев. Так что сегодня я должен взять с собой одного из командиров взводов, лейтенанта Деревянко. Стало быть, мне нужен новый командир взвода.
– Хорошо, – кивнул Рейтер и повернулся к Городовикову. – Басан Бадьминович, направь в распоряжение Шубина пару толковых сержантов. Его роту и правда надо пополнить, она понесла большие потери. Но сегодня, Шубин, тебе придется пользоваться теми силами, что у тебя имеются. Укрепление придет уже потом. Да, и еще одно. До сих пор в своих рейдах ты не пользовался рацией: уж очень большой объем данных нужно было передавать. Да и время в твоем распоряжении имелось. Сейчас другое дело. Мы не можем ждать твоего возвращения, если ты по каким-то причинам будешь задерживаться. Поэтому зайди в оперативную часть и возьми рацию. Будешь передавать информацию по мере ее поступления.
– Я понял, товарищ генерал, – сказал Шубин. – Разрешите идти?
Из штаба Шубин направился в оперчасть, где получил новенькую рацию – небольшую, довольно легкую.
– Умеете ею пользоваться? – недоверчиво спросил старший лейтенант, главный по радиослужбе.