– Мы уже видели специально выбранную погоду, – зло заметил Сосновский, – когда планеры валились с неба, как листья на ветру. Где будет высадка? Какие опознавательные знаки для парашютистов и летчиков?
– Высадка на озеро Скрукен. Там толстый лед. Выбрасывать будут на костры, расположенные в форме креста.
– Твою мать! – Буторин посмотрел на наручные часы, потом на священника. – Простите, пастор!
– В деревне есть машина, небольшой грузовичок, – подсказал Густав.
– Отлично! – Шелестов поднялся на ноги и стал натягивать куртку. – Хевард, сколько человек сейчас есть в «Ласточке» и сколько у вас?
– На базе «Ласточки» только охрана, часть группы ушла на озеро встречать парашютистов, а часть ведет наблюдение за заводом. У меня сейчас под рукой только пять человек и Мэрит.
– Хорошо, своих людей отправляйте в Квиннгерад. Я думаю, что Кнудсена держат там, где и арестовали. Надо срочно установить, где в городе базируется гестапо. Пусть ждут меня. Борис! – Шелестов повернулся к Когану. – Отправляйся на озеро вместе с Хевардом. Ты с ним уже повоевал, тебе поверят. Наверняка там немецкая засада на месте приземления. Оповестить пилотов мы не успеем. Костры не должны загореться в условленном месте. Костры нужно зажечь в другом месте и вывести парашютистов из опасного района. А мы постараемся вытащить Кнудсена живым.
– Хорошо, Максим. – Лунд поднялся и натянул на голову шапку. – Ты правильно рассудил, только вот хватило бы у нас сил на два таких важных дела.
– Ну, хватит или не хватит, потом узнаем, а сейчас нет времени на раздумья. Действуем исходя из того, что имеем. Вперед! Пастор уже подогнал машину!
– А у меня мотоцикл за домом, – улыбнулся Лунд.
– А я думал, что ты пешком бегаешь, – засмеялся Коган. – Вроде как не по должности тебе!
Коган бежал за Лундом и чувствовал почти физически, на расстоянии, как норвежец устал. Сколько он уже на ногах из-за этой истории с гестапо и с высадкой парашютистов. Все ведь крахом, люди арестованы. Хевард, прежде чем к нам попал, наверное, много километров намотал на своем мотоцикле.
Они добежали до крайних деревьев, и тут Коган увидел, на чем приехал норвежец. К дереву был прислонен мощный немецкий BMW с карданной передачей, без коляски. Борис знал эту модель, он сам когда-то до войны увлекался мотоциклами и знал, что в 35–36-м годах в Германии выпускались такие мощные машины. Этот зверь по шоссе развивал скорость больше 100 км в час.
– Слушай! – Коган остановился возле мотоцикла, глядя, как Лунд ставит ногу на педаль стартера. – А ты точно умеешь на нем ездить?
– Я эту машину привез из плавания еще в 35-м году, – усмехнулся партизан. – На нем я брал призы и на шоссейных гонках в своей провинции, и на кроссах в горах по пересеченной местности. Хочешь убедиться, что я говорю правду? Садись сзади! Жаль, шума от него много, а то бы мы с тобой до самого озера за полчаса долетели. А так придется кружить по лесам от погони. Все равно нас услышат.
– Ладно, Хевард, ты меня убедил! Только давай мы с тобой немного правила изменим. Мотоцикл немецкий, звук для фашистов свой, знакомый. Делим роли следующим образом: ты только ведешь мотоцикл, ведешь его напрямик, прорываемся; а я за твоей спиной с гранатами и двумя автоматами обеспечиваю огневое сопровождение. Экономим время! Согласен?
Лунд посмотрел на русского с интересом. Усмехнулся, оглядел с ног до головы, что-то прикидывая, потом ответил, в глазах норвежца появились огоньки азарта.
– Если бы я тебя не видел в бою там, на аэродроме, Борис. Если бы ты на моих глазах не взорвал бронетранспортер, а потом еще и не прикрывал трофейным пулеметом мою группу, я подумал бы, что ты болтун. Хорошо, давай устроим с тобой гонки по пересеченной местности. Стрелять ты умеешь, а умеешь ли ты в мотоциклетном седле держаться на крутых поворотах, когда крен будет градусов тридцать?
– Ты это почувствуешь уже на первых километрах, – пообещал Коган.
Мотоцикл взревел после первого же толчка стартера. Лунд ловко перекинул ногу, уселся на переднее сиденье, подождал, пока сзади усядется русский, рассует по карманам гранаты так, чтобы удобно было доставать, удлинил и накинул на плечи ремни двух автоматов. Запасные обоймы сунул за пазуху.