– А ну оставь ее в покое!
– Ее требует к себе царь, – только и молвила та.
– Но на ней мое платье!
Прислужница не удостоила ее ответом.
Зиссель схватила свой мешочек с кучи одежды, что лежала на кровати Брахи. Ее длинные волосы разлетелись: Браха как раз собиралась вплести в них драгоценности. Левой рукой Зиссель попыталась зажать платье у горла, чтобы хоть немного прикрыться.
В коридоре прислужница толкнула ее в руки солдата. Того самого, что схватил ее и сорвал с нее платок той ночью, когда родился Менахем.
Солдат ухмыльнулся и потащил ее за собой.
За спиной Браха кричала:
– Она слишком молода! Не трогайте ее!
Когда царский стражник подтолкнул босую и спотыкающуюся Зиссель к трону, царь Соломон уже забыл, какое развлечение велел доставить себе, чтобы рассеять уныние.
Ах да! Глухая!
Мановением руки он отослал стражника и медленно, спокойно, как хищник, загнавший добычу в угол, уселся на трон. Откуда-то выпрыгнула обезьянка, устроилась у него на плече и принялась искать блох в царских волосах. Польщенный отсутствием у зверюшки подобострастия, он с улыбкой дозволил ей это.
Девочка явно не понимала, что происходит. Она стояла на коленях, склонив голову и опустив глаза, и не видела обезьянку. Быстрыми, нервными движениями обеих рук – здоровой правой и короткой левой – она зашнуровывала на груди платье.
Царь завороженно наблюдал за ней. Редкая птица! Непохожа на других. А как старается выглядеть прилично! Платье явно чужое, на шее – золотая цепочка. Кто мог ей такое подарить? А волосы! Таких длинных он не видел еще ни у одной женщины. Эти волосы заслуживают красивой прически и пера одного из его павлинов.
Поскольку он все смотрел на нее и ничего не спрашивал, девочка продолжала приводить в порядок свою одежду и, закончив, перекинула через плечо что-то вроде небольшого мешка. Перестала она возиться, только когда мешочек повис у нее на бедре, и она засунула туда свою короткую ручку.
Она замерла, не поднимаясь с колен. В тишине зала слышалось лишь воркование голубей, опустившихся на подоконник, но Соломон заставлял ее ждать. Как в детской игре: кто шевельнется первым? Кто первым моргнет? Кто дольше простоит на одной ноге?
Она не шевелилась. Терпеливая!
Он с улыбкой откинулся назад. А что, такая вот глухая дева, оказывается, – приятная компания! Не жалуется, не умоляет, не плачет и ни о чем не просит. Просто сидит и ждет.
Тут обезьянка спрыгнула с его плеча, подскочила к девочке и принялась с воплями дергать ее за волосы.
Девочка испуганно вскочила и отцепила от себя зверюшку. Когда она подняла ее и увидела, чт
ebooksa