С заводскими учениками говорил Степа, они все охотно согласились проучить Ваньку, каждый был обижен и побит им.
Афонька ходил в школу, там у него были друзья и товарищи. Он отозвал в школьный сад надежных ребят и сказал:
— Заводские ученики собираются поколотить Ваньку.
— И мы пойдем. Вчера он запустил камнем и разбил стекло в сенях. Учительница нас винит и за стекло требует деньги.
— У Мишки пенал расколотил. Мишка-то отстал и попался Ваньке навстречу. Ванька к нему в сумку, достал пенал и по башке — весь расколотил.
— А голова у Мишки? — осведомился Афонька.
— Цела, Ванька шапку забыл сдернуть.
Условились, что школьники нарисуют Ванькину рожу и понесут ее, когда пойдут домой.
— Увидит, не вытерпит, тут мы его и отдубасим. Пойдем на Аринкин пустырь, там лучше драться.
Аринкин пустырь лежал на главной улице поселка. Два года назад стоял на нем кривобокий домишко без сеней и двора, жила в нем шальная девка Аринка. Она держала шинок, тайно продавала водку и принимала в заклад вещи. Все заводские бабы, у которых мужья любили выпивать, ненавидели Аринку и грозились проучить. Аринка только смеялась:
— Ваши же мужья дадут мне защиту.
Это злило баб еще сильней, и в осеннюю темную ночь они подожгли Аринкин домишко. Сгорел он со всей водкой и закладным добром, никто не пришел тушить, пожарная команда и та приехала, когда домишко обратился в уголь. Аринка выскочила в одной юбчонке, она просилась переночевать по всему поселку, но ни в одном доме ее не пустили. Есть слух, что ушла Аринка в далекий прииск и там открыла шинок. А ее прежнее пепелище заросло полынью и лебедой.
В три часа дня все ученики из цехов спрятались в полыни и прислушивались, когда из школы вырвется детский гомон и толпа школьников. Пришел на Аринкино пепелище и Егорка-гармонист, он тоже имел свой зуб против Ваньки. Калитку-то у Савкиных ворот сорвал не ветер, а Ванька, и мало того, что сорвал, — на двор вкатил громадный камень и положил на самую тропинку. Пришлось этот камень Егорке убирать, целый день мучиться и надрываться; сам Савка не пожелал бросить гармонь и весь этот день играл, изредка подбадривая Егорку:
— Палкой его, поддень палкой!
Из школы вырвалась волна криков и за нею толпа школьников, которая не растеклась по улицам и переулкам, а двинулась к Аринкиному пустырю. Передний из школьников нес длинную палку и на ней картонного урода. Он подергивал веревочку, и уродец потрясал непомерно большой головой, дрыгал ногами и грозился кулаком. На толстом брюхе урода была надпись: «Ванька-Чемберлен».
В день Первого мая отряд пионеров при школе носил эту дикую фигуру по улицам во время демонстрации, и было на ней написано: «Мопс-Чемберлен». Школьники решили, что делать новую фигуру не стоит, а всего только вместо «Мопс» поставили «Ванька».
Демонстрация приближалась к Аринкиному пустырю, как навстречу выбежал сам Ванька. Он остановился, посмотрел на фигуру и засмеялся. Ему показалось, что эта демонстрация вовсе не касается его, но школьники закричали:
— Эй, Ванька, кто это? Читай! — И сами же прочитали: — «Ванька-Чемберлен».
Подлинный Ванька потемнел, наклонил голову и заскрипел зубами. Школьники ждали, что он кинется на них, но Ванька круто повернулся и убежал в ближайший переулок.
— Струсил, струсил! Ай да Ванька-Чемберлен! Не знали, что он трусишка! — кричали вслед беглецу.
ebooksa