На мгновение показалось, что Йоханна выбежит из палатки и отправится на поиски короля. Но она тут же осознала, что это было бы бессмысленно, и сердито посмотрела на Адама:
– И почему, многоуважаемый опекун, вам именно сегодня взбрело в голову заставить меня облачиться в женскую одежду?
– Потому что нам предстоит и дальше участвовать в сражениях и я не хочу, чтобы тебя ранили или убили.
– Я того же мнения, – согласился с ним Карл. – До сих пор я подчинялся твоим прихотям, сестра, но отныне с этим покончено. Битва, в которой ты хотела поучаствовать, выиграна, мы захватили много добычи. Если я погибну, пусть она достанется тебе, а не каким-нибудь незнакомцам.
– Ты все слышала! – сказал Адам с ухмылкой и протянул девушке стопку одежды. – Можешь переодеться за занавеской, там, где сидят пленницы.
Фыркнув и не удостоив его взглядом, Йоханна взяла платья и скрылась в той части палатки, где находились старая турчанка с маленьким мальчиком, а также Мунджа и Бильге. Пару раз Йоханна произнесла что-то резким голосом, но Карл и Адам не поняли, спорила ли она с кем-то из пленниц или же просто разговаривала сама с собой.
Через какое-то время Йоханна вышла из-за занавески. На ней был бархатный турецкий лиф и широкая атласная юбка с яркой вышивкой. От прежнего наряда остались только сапоги (ведь Османьский не просил Кульчицкого принести еще и туфли). Однако это нисколько не умаляло впечатления, которое девушка произвела на Адама, Игнация, Тобиаша и остальных.
Мужчины едва могли поверить, что эта красавица, спрятавшая слишком короткие для женщины волосы под платком, была когда-то забиякой Яном Выборским.
– Кто-нибудь, разбудите меня! – воскликнул Игнаций и через несколько секунд вздрогнул от пощечины, которую отвесил ему Адам. – Эй, что я такого сделал? – возмущенно спросил он.
– Ты же сам просил тебя разбудить, – ответил Османьский, явно раздраженный.
Ему не нравилось восхищение, с которым его люди смотрели на Йоханну.
Лешек был единственным, кто, наслаждаясь женственным видом Йоханны, оставался спокойным. Он догадался о ее тайне еще много месяцев назад и теперь потешался над своими молодыми товарищами. Однако даже он с трудом смог поверить своим глазам. Притворяясь юношей, Йоханна перевязывала грудь лентой, но теперь ее бюст был подчеркнут турецким лифом. Кроме того, у нее было очаровательное лицо с блестящими глазами, чудесно изогнутыми бровями, прямым носом и словно нарисованным ртом с мягкими губами.
Тобиаш Смулковский повернулся к Игнацию, качая головой:
– Почему мы не замечали всего этого? Мы были слепы…
– Судя по всему, да! Нам остается утешаться тем, что этой юной даме удалось провести и нашего друга Османьского.
– Я знал обо всем с самого начала, – ответил Адам со смехом, и через мгновение Йоханна подошла к нему вплотную.
– Вы все знали? Подлец! – крикнула она в гневе.
– Это наш знакомец Ян, – улыбнувшись, прокомментировал Лешек.
– Вы знали и, тем не менее, все эти месяцы делали из меня дуру? – Йоханна сжала кулаки.
Она уже готова была наброситься на Османьского, но тут Игнаций поклонился ей: