— У меня нет родителей, — сказала Катя. — Оттого и попала. Меня бойцы нашли и спасли.
— Я почему — то так и подумала, — отвела взгляд в сторону Лида.
Взрослые, наоборот, окружили Зорникову:
— Сейчас и детей призывают? — прижала руки к груди Татьяна. — Если да, нам как быть? Почему же нас — женщин, не призвали ещё?
— Да какой там, — махнула рукой Рая. — Дочь полка, скорее всего, — она повернулась к Агафье. — Я же права, Гась?
— Права, — кивнула женщина.
— И как ты её приняла? Как это произошло? — спросила Наталья и усадила лучше на руке свою трёхлетнюю дочь.
— Ну меня вызвали в штаб, — объясняла Зорникова, — а там мой с ней стоит. Сестрой называет. Немцы стали меня упрекать, что и второй ребёнок у меня без спроса бегает в лесу. Ну я поняла, что нужно подыграть. Ну а дальше уже… — она махнула рукой, — а дальше уже понятно.
Тут к женщинам подошла Катя:
— Тёть Агафья, — тихонько обратилась она.
— Что? — кивнула та.
Девочка указала на свою одежду:
— Мне же нужно это отдать, — сказала Катя и добавила. — Да и платье моё забрать назад.
— Ах, да! — встрепенулась Зорникова и повернулась к соседкам. — Я пойду. Позже договорим.
В сарае было также пыльно. Солнечные лучи пробивались сквозь дыры в прогнившей крыше. Но всё равно было что-то не то. Теперь это место стало как-то по-другому чувствоваться. Это невозможно объяснить, но ощущения теперь были совершенно другими. Катя зашла внутрь и посмотрела на гору сена, на которой она провела целых две ночи. Так мало и так много одновременно. Девочка подошла к ней и стала искать в сухой траве своё платье. Она не могла уйти без него. Агафья наблюдала за ребёнком, прижавшись к стене и наклонив голову. Вот и уходит её Лена. Сегодня уже пора прощаться. Отпускать ещё одного ребёнка на фронт. Как этого не хотелось. Но надо. Зорникова смотрела на девочку и понимала, что она здесь точно не согласится остаться. Катя так радостно встречала солдат, так сильно их ждала всё это время. Девочка, наконец, откопала платье. Одежда была вся в сене, помятая и грязная. Она расправила её и любовно провела большими пальцами по воротнику. «Мамино», — с теплотой пронеслось в голове у Кати.
— Можешь не переодеваться, — неожиданно сказала Зорникова.
Девочка повернулась и с непониманием посмотрела на неё:
— Как это? — спросила она.
— Вот так, — пожала плечами женщина. — Забирай мои вещи себе.
Катя вспомнила в каком дефиците у них в Лесково была одежда. У одной девушки могло быть в лучшем случае два платья, а бывало, что и вовсе одно. В город за новыми вещами отправлялись редко. Покупали всё на вырост. А чаще всего, одежда передавалась детям от родителей, как это было в случае девочки. Она помотала головой:
ebooksa