Сержант собрал гранаты.
— Рус, сдавайся! — крикнули из осоки. — Капут!
— Сейчас я вам, стервам, покажу капут! — сержант упруго выскочил из окопчика. — Сейчас я вас угромощу!
Харитошкин успел кинуть в немцев две гранаты. Потом автоматная очередь обожгла его.
«Не успеть», — напоследок подумал старый разведчик, сжимая в кулаке последнюю «лимонку», из которой была вырвана чека.
Сержант сумел прожить еще несколько секунд и разжать стиснутые пальцы тогда, когда немцы подошли вплотную…
Короткий взрыв полоснул из руки Харитошкина так неожиданно, что немцы отпрянули, оставив на развороченном мху возле старой ели три корчащихся в смертельных судорогах тела.
Этот взрыв несколько минут задержал бросок автоматчиков к окопу, из которого Юрка Попелышко расстреливал последние патроны.
А потом броситься немцам уже не удалось, потому что по ним застрочили пулеметы и рядом с Юркой оказался десяток злых потных солдат. Свои! Подошла долгожданная подмога.
Когда автоматчики отступили в глубь леса, Юрка побежал к Харитошкину. Мертвый Харитошкин казался маленьким, сухоньким и незнакомым. Лицо его было строгим и отрешенным. В прорехи располосованной гимнастерки виднелись дряблые складки кожи на впалом животе. Седые, мертвые волосы кургузо топорщились на висках. Зрачки закатились под веки, и синеватые, подернутые тускнеющей пленкой белки незряче, как бельма, смотрели из глазниц.
Юрка присел на корточки. Боязливо ощущая пальцами трупный холодок, неловко тронул веки и прикрыл пустые глаза Харитошкина. Затем провел рукой по щеке, укололся о щетину и вдруг понял, что лежит перед ним близкий ему человек.
Эта мысль нахлынула внезапно и оглушающе. До боли оголенными чувствами ощутил, что Харитошкин мертв. А ведь был живым, Юрке казалось, что он еще чувствует на щеке укол щетины с тех пор, как Харитошкин обнял его в окопчике.
— Он ведь тогда прощался со мной… Убили… убили… — чувство тоски и бессилия было так велико, что Юрку затрясло нервной дрожью.
Потом накатила ненависть. Она возникла откуда-то из неведомых Юрке глубин души, захлестнула тугой яростью.
«Убили, сволочи, убили!» — думал Юрка, уже понимая, что это его первая настоящая в жизни потеря, первое его горе.
Налетел порыв ветра. Заскрипел ветками сосен, растормошил ивняк. От ветра стало холодно глазам. Прикрыв их рукой, Юрка долго сидел на валежине, разбросав ноги в растоптанных грязных кирзачах.
Потом похоронил Харитошкина в окопчике, который они с сержантом вырыли собственными руками, не представляя, что одному из них он будет могилой, и отправился разыскивать взвод.
ГЛАВА 20
Медсанбат готовился к защите. Санитары, медсестры и ходячие раненые торопливо рыли на пригорке окопчики. Распоряжался ими лейтенант с замотанной головой. Из-под бинта выбивался рыжий чуб, и возбужденно сверкал глаз. Лейтенант кричал, бегал от окопчика к окопчику и размахивал крохотным трофейным пистолетом.
Прибытию разведчиков он обрадовался.
ebooksa