— Да, наверное, — согласился Ричер.
Кармен целую милю ехала молча, положив обе руки на нижнюю часть руля, затем сделала глубокий вдох:
— Проблема в том, что у меня нет года.
— Почему?
— Потому что месяц назад его приятель адвокат приходил к нам и сказал, что они пытаются заключить какую-то сделку.
— Какую?
— Я не знаю наверняка, никто мне ничего не сказал, но, по-моему, Слуп собирается продать кое-кого из своих деловых партнеров в обмен на сокращение срока. Мне кажется, другой его приятель хочет протащить эту сделку через офис окружного прокурора.
— Дерьмо, — выругался Ричер.
— Точно, дерьмо, — подтвердила Кармен. — Они стараются изо всех сил, чтобы его выпустили пораньше. Мне пришлось улыбаться и делать вид, что я счастлива, ведь Слуп вернется домой. Но в душе я вою от отчаяния. Я слишком все затянула. Я ничего не делала целых полтора года. Думала, что я в безопасности, и ошиблась. Какая же я дура! Сама того не зная, я сидела в ловушке, а теперь она захлопнулась, и я осталась внутри.
Ричер медленно кивнул. «Надейся на лучшее, но ожидай худшего» — таков был его руководящий принцип.
— Как продвигаются переговоры о сделке? — спросил он.
— Ее уже заключили, — едва слышно ответила Кармен.
— И когда он выходит?
— Сегодня пятница, — сказала она. — Вряд ли его выпустят на выходных. Думаю, в понедельник. У нас всего пара дней.
— Понятно, — проговорил Ричер.
— Слуп возвращается домой, — сказала она. — И я очень боюсь.
— Понятно, — повторил Ричер.
— Правда?
Он промолчал.
— В понедельник вечером все начнется сначала. И я уверена, что будет еще хуже, чем раньше, — сказала она.