Аттвуд указательным пальцем ощупал кожу баронессы в районе локтевого сустава в поисках вены. Когда определил место, тут же сделал укол. Уитни вскрикнула от резкой боли.
— Потерпите, сейчас этот пройдет, — успокаивал доктор.
Он попал с первого раза, и трубки принялись быстро наполняться темно-бурой кровью.
— Лучше не смотрите, если вас пугает вид крови.
Милтон тут же отвернула голову в сторону.
Когда весь воздух вышел из аппарата, Валентайн ввел вторую иглу в вену Джиневры. И ему также удалось попасть в сосуд с первой попытки.
— Хорошо. Теперь мы ждем.
Кровь от матери переливалась Джиневре. Гилмор и Янг молча наблюдали за манипуляциями профессора.
— Пока идет трансфузия, дайте-ка мне жгут.
Тейт открыл свой саквояж, порылся в нем и достал кусок резинового жгута.
— Вы будете шить рану?
— Да.
— И вам удалось заделать разрез на вене? — спросил инспектор.
— Вы зашивали вену?! — воскликнул доктор Янг с удивлением.
— Джентльмены, прошу вас, — прервал их Аттвуд, и оба поняли, что не следует говорить об этом в присутствии Уитни Милтон.
Вдруг кончики пальцев Джиневры задергались, как и веки, закрывавшие глаза на белом, как мел, осунувшемся лице. Потом дрожь пробежала по ногам, а спустя секунду с неимоверной частотой затряслось все тело.
— Что с ней? — удивился Гален.
И тут же девушка мгновенно забилась в конвульсиях, ее голова тряслась так сильно, что инспектор подумал, как бы не сломалась тонкая шея.
— Держите ее! — закричал Валентайн.
— Джинни! Что с моей девочкой?! Она умирает?! — баронесса посмотрела на дочь, ее глаза стали влажными от слез.