Французская мелодия

Подобрев глазами, Элизабет подёрнула плечами.

— Я вижу, все хотят знать, почему вокруг перстня так много тайн?

— Ещё как хотим, — ответил за всех Рученков.

— В таком случае прошу подойти поближе.

Окинув взглядом кабинет, Элизабет шагнула к письменному столу.

— Алексей Дмитриевич! Подержите, пожалуйста, перстень так, чтобы центральная часть была направлена вверх.

Кивнув, Ростовцев, приняв перстень, прижал нижнюю часть к разложенным в центре стола двум листкам чистой бумаги.

Вспыхнувшая на лице Элизабет улыбка благодарности погасла, не прожив и мгновения, чем придала выражению ещё больше озабоченности.

— Теперь мне понадобятся два острых предмета.

— Эти подойдут? — показав глазами на карту, в центре которой красовалось штук сорок цветных булавок, Илья, выдернув две, протянул француженке.

— Подойдут.

Приняв булавки, Элизабет склонилась над перстнем.

— Увидеть, что глаза птиц двигаются, невозможно. Но я знаю, что их можно сместить в стороны. Сейчас мы надавим на них булавками и тогда увидим что-то невероятное.

Центральная часть перстня шевельнулась, обрамляющий ободок, отделившись, прыгнул вверх.

Руки Алексея Дмитриевича дрогнули.

Перстень, сместившись в сторону, лёг набок.

Взяв в руки кольцо, Элизабет подняла его до уровня глаз, и все увидели затаившейся внутри бриллиант.

Подставив ладонь, француженка перевернула перстень.

Камень выпал, и первый попавший на него луч света заставил алмаз засверкать так, что возглас восторга содрогнул души тех, кому выпала честь стать свидетелями рождения ещё одного чуда.

— Происхождение алмаза датировано началом пятнадцатого столетия, — доступным для понимания голосом продолжила удивлять Элизабет. — Всего таковых в Россию было привезено шесть. Все они значились в перечне подарков от Турецкого паши русскому царю Ивану Грозному. Тот, отобрав три наиболее крупных, приказал изготовить для каждого перстень с вензелями и именами тех, кому намеревался подарить. Один, с алмазом весом чуть более десяти карат, государь оставил себе. Второй, что украшал камень в восемь карат, подарил боярину Ивану Фёдорову, на тот момент одному из богатейших людей России. Третий, размером в семь с половиной, преподнёс в дар Московскому митрополиту Филиппу. Подтверждением тому служит надпись на внутренней части перстня «От государя Российского слуге Господнему». Позднее первые два перстня были утеряны. Что касается третьего, то за год до кончины митрополит Филипп вручил перстень оружничему его величества Андрею Салтыкову. После смерти Салтыкова перстнем владел его брат, Фёдор Карпов — публицист, дипломат, один из самых просвещенных русских политиков того времени. От Карпова подарок Ивана Грозного перешёл к основателю рода Соколовых, Матвею Соколову.