Среди эффективных действий советских правоохранителей следует отметить их умение воспользоваться разногласиями в воровской среде. Несмотря на некоторые послабления, строгость воровского закона вызывала недовольство все большего числа преступников. Им не нравилось, что их притесняли и отодвигали от криминальных ресурсов. В отместку они отходили от традиционных воровских порядков и создавали свои группировки, которые хотя и не отличались массовостью, но представляли заметную силу. Среди таких «отошедших» выделялись «польские воры», в состав которых, предположительно, входили преступные авторитеты с бывших польских территорий Западной Белоруссии и Западной Украины. «Польские воры» имели свой воровской уклад и выбивались из общей картины преступного мира. В числе «отошедших» также оказались криминальные группировки «беспредельщиков», «махновцев», «дери-бери», «казаков» и других. Их объединяло агрессивное отношение к традиционному воровскому клану и стремление любой ценой утвердить себя в преступном мире.
Соперничество между различными воровскими группировками обострилось в местах лишения свободы и переросло в кровавые столкновения. Лагерная администрация воспользовалась внутренним конфликтом и в борьбе с воровскими порядками все чаще занимала сторону «отошедших». Излюбленными административными методами давления на воров в законе стали подселение в камеру с враждебными соседями, провокации, склонение к отказу от воровской идеи, принуждение к работе, насильственное «раскоронование». Известны случаи, когда с ведома администрации над ворами совершали насильственные акты мужеложства. После такого воры уже не имели права занимать высшую ступень в преступной иерархии.
На законодательном уровне создавались предпосылки для изоляции воров в законе, чтобы максимально уменьшить их влияние на преступное окружение. В 1958 году были приняты Основы уголовного законодательства, в которых отдельное внимание уделялось режиму содержания в исправительно-трудовых учреждениях. В 1961 году вступило в действие Положение об исправительно-трудовых колониях и тюрьмах. Эти документы установили 4 режима содержания в местах заключения: общий, усиленный, строгий и особый. Причем особый режим во многом был нужен для содержания воров в законе. Их отделяли от основной массы арестантов и помещали в специальные колонии и тюрьмы с наиболее строгими правилами заключения.
Для содержания воров перепрофилировали исправительно-трудовую колонию в г. Соликамске, известную под названием «Белый лебедь». В стенах этой колонии занимались перевоспитанием криминальных авторитетов. Их принуждали к различным испытаниям: заставляли работать, отказывали в лечении, отдавали на истязание лояльным администрации уголовникам. Большинство воров не выдерживали условий содержания и отказывались от воровской «короны». «Ломкой» воров прославился генерал-майор В. И. Сныцерев, при участии которого в колонии «Белый лебедь» в течение 10 лет с 1980 года лишились воровского титула порядка 130 воров. Его методы перевоспитания оказались настолько убедительными, что арестанты отказывались признавать вором того, кто имел лишь индивидуальную беседу с генералом: «Ты был у Сныцерева — значит, ты уже не вор!» О нем ходили легенды, сама же колония «Белый лебедь» слыла в воровской среде как центр «развенчания» воров.
Между тем меры, предпринимаемые для ликвидации воровской касты, были непоследовательны и сильно зависели от политической конъюнктуры. В конце 1950-х гг. первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев провозгласил окончательную победу социализма в СССР. Это заявление также означало, что в стране не должно оставаться места для организованной преступности. Вторя партийному и государственному руководству, правоохранительные органы докладывали о полном искоренении профессиональной преступности. Под влиянием всеобщего самолюбования следователи и оперативные работники снизили требования к раскрытию рецидивных преступлений, убрали из отчетов случаи бандитизма и организации преступных группировок осужденных, заменив их на более нейтральные — разбой или грабеж.
Отказ властей воспринимать проблему организованной преступности привел к обратным результатам. Воспользовавшись паузой в наступлении на криминальное сообщество, воры в законе реанимировали свое движение. Возрождение криминалитета произошло прежде всего в тюрьмах и колониях, где государственная политика также допустила серьезные просчеты. Случилась ситуация, которую власти всеми силами пытались избежать в предыдущие годы. Высокая скученность арестантов и постоянное перемещение их между пенитенциарными учреждениями привели к активному распространению воровских правил и понятий. Криминальные авторитеты снова смогли собрать верные им преступные кланы и группировки. Но, почерпнув новые силы в заточении, они обратили внимание на жизнь за пределами тюрем и колоний. Ворам стало не менее важным оставаться на свободе и заниматься незаконной деятельностью. На воле они стремились поставить под контроль других преступников, прежде всего незаконных торговцев, и овладеть долей в их нелегальных заработках.
В 1960-х и 1970-х гг. в СССР стал расти оборот черного рынка. В стране появились спекулянты иностранной валютой (валютчики) и заграничными товарами (фарцовщики). На нелегальных основах одни предприниматели открывали подпольные цеха по выпуску дефицитных товаров высокого спроса. Другие держали магазины по тайному сбыту этой продукции населению. В руках спекулянтов концентрировались значительные финансовые средства, которые привлекли внимание воров в законе. Последние рассматривали доходы дельцов от незаконной предпринимательской деятельности как верный способ пополнения общака. Они организовали рэкет против цеховиков с целью отъема части заработанных средств. Нежелание спекулянтов добровольно расстаться с «кровными» деньгами привело к трениям и столкновениям.
Давление рэкетиров нарастало до тех пор, пока дельцы не пошли на уступки. Советские предприниматели были прежде всего заинтересованы в том, чтобы их не обирали несколько раз различные воровские группировки. Поэтому они заявили требование о разделении сфер влияния и упорядочения воровских поборов. Для решения этих вопросов представители противоборствующих лагерей собрались на сходке в Кисловодске в 1979 году. Встреча проходила в одном из пригородных ресторанов, закрытом на спецобслуживание. В результате переговоров цеховики согласились отчислять в общак процент своих доходов. Воры в свою очередь дали слово защищать дельцов от нападок сторонних бандитов. На той же сходке криминальные авторитеты договорились распределить контроль над цеховиками между собой и не заходить на чужую территорию. Такой порядок исключил бы взимание дани с одних и тех же предприятий по несколько раз. Согласованные правила подвели черту под практикой «крышевания» бизнеса, ставшей общепринятой в последующие годы.
1980-е гг. отметились в истории СССР стремительными переменами социально-экономических условий. Реформы эпохи перестройки позволили выйти из подполья вчерашним спекулянтам и легализовать свои торговые предприятия. В стране появилась разнообразная политическая жизнь с референдумами, конкурентными выборами, митингами и другими атрибутами активного политического процесса. Воры в законе оказались перед непростым выбором: последовать переменам и стать частью политической и экономической жизни страны либо подчиниться воровским законам и отказаться от любых связей с государством. Первый вариант поддерживали влиятельные авторитеты Кавказа, во главе которых встал грузинский вор в законе Джаба Иоселиани. Выразителем второй точки зрения стал другой лидер преступной среды, вор «старой закалки» Владимир Бабушкин, известный по кличке Вася Бриллиант.
В середине 1980-х гг. на общей воровской сходке «традиционалисты» оказались в меньшинстве, а предложение «реформаторов» получило значительную поддержку. Это решение предопределило активное участие представителей воровского мира в политике и экономике страны. Теперь влиятельные воры могли не опасаться «раскоронования» за выполнение приказов властей и следование государственным законам. Воровские предприятия и финансовые накопления постепенно стали выходить из тени, облачились в легальную форму, а их обладатели примерили роль законных владельцев и собственников бизнеса. Воры предприняли успешные попытки организации политических движений и блоков. Тот же Джаба Иоселиани создал националистическую организацию «Мхедриони», которая на ранних этапах развития независимой Грузии имела большое влияние на ее внутреннюю политику.
В целом время перестройки и распада СССР отмечалось значительной активизацией воровского элемента в социальной жизни страны. Показателем влиятельности вора в законе стало не количество «отсидок» в местах лишения свободы, а число ценных связей с полезными людьми и способность оперативно решать воровские дела. Преступники влились в ряды богатых советских предпринимателей и внешне от них ничем не отличались. Вопреки старому воровскому закону о нестяжательстве, воры обзаводились дорогими машинами, квартирами, загородной недвижимостью и заграничным имуществом. Но несмотря на внешние приличия, методы работы воровского сообщества мало изменились: к конкурентам и врагам применялись насилие и угрозы, они могли лишиться бизнеса, потерять здоровье или лишиться жизни.
С распадом СССР деятельность воров в законе не ограничилась рубежами появившихся независимых государств. В первую очередь заграничную активность проявляли криминальные авторитеты, у которых оставались широкие связи в бывших советских республиках и дальнем зарубежье. Еще часть воров перебиралась в соседние страны, будучи вынужденной покинуть родную республику под давлением местных властей или в результате жесткой конкуренции в криминальной среде. Такое случилось, например, с грузинскими ворами в законе. Их «выдавливали» с территории Грузии, и некоторые из них стали активными участниками преступного мира России. Грузинский криминалитет организовал многочисленные преступные общины, под влиянием которых находились наиболее прибыльные преступные сферы. Помимо грузин, в России действовали сильные воровские группы выходцев из Азербайджана, Армении и ряда других бывших советских республик.
Под впечатлением от западного изобилия и роскоши российские воры в законе стремились распространить свое влияние за пределы страны. Первые попытки наладить преступную деятельность за рубежом предпринимались с конца 1970-х гг., а после падения «железного занавеса» и разрешения свободного выезда за рубеж в 1991 году поток воров в законе на Запад стремительно усилился. На чужбине они организовали преступные группы, которые брали под контроль отдельные районы или сферы экономики. Наиболее многочисленными среди них были отечественные преступные группировки в США и Израиле. В некоторых случаях они соперничали с местными криминальными сообществами и оказывали значительное влияние на преступную среду отдельного района или страны в целом. На Западе их называли «русской мафией», хотя в их числе были выходцы из различных национальных территорий бывшего Советского Союза.
Среди советских преступных диаспор в западных странах больше всех выделялась воровская группировка в США. Она получила мировую известность не только благодаря своей криминальной деятельности, но и широким освещением в культуре и американском кинематографе. Впервые воры — выходцы из Советского Союза появились здесь в середине 1970-х гг. После принятия поправки Джексона — Вэника к закону о торговле в 1974 году в США упростился въезд советских евреев. Именно такой путь проделал «родоначальник русской мафии» на американской земле Евсей Агрон. Он несколько раз представал перед советским правосудием за разбойные нападения, хищения и мошенничество, пока с первой волной евреев-переселенцев не эмигрировал в США. Он обосновался в Нью-Йорке в бруклинском районе Брайтон-Бич. Советские евреи поселились здесь тесной коммуной, названной ими Маленькой Одессой. К началу 1980-х гг. русскоязычное население этого района насчитывало порядка 50 тысяч человек и продолжало стремительно расти.
Из числа эмигрантов Евсей Агрон сформировал первую в США преступную банду с советскими корнями. Она делила преступные рынки с итальянской мафией, совместно проворачивая крупные махинации. Как и коллеги из Cosa Nostra, русские банды не останавливались перед запугиванием и убийством своих врагов, хотя их жестокость и беспощадность имела узкую направленность. В 1990-х гг. в отчете прокуратуры Калифорнии отмечались насильственные методы работы русской мафии: «Члены российских организованных преступных групп прибегают к насилию, но насилие обычно применяется по особым причинам, таким как устранение конкуренции и информаторов или наказание тех, кто скрывается с деньгами. Они очень похожи на Cosa Nostra, а не на уличные банды, применяющие неизбирательное насилие».
В окружении Агрона росли новые криминальные авторитеты, которые за его спиной создавали свои преступные империи. Таким был Давид Богатин и его соратники, которые предложили итальянской мафии присоединиться к бензиновой афере. С 1982 года в штате Нью-Йорк налоги на бензин стали собирать с оптовых поставок заправочным сетям, а не с продаж на бензоколонках. С помощью подставных компаний-однодневок русские бандиты обходили налоговые правила и за счет махинаций получали громадные доходы. Часть прибыли отходила итальянским мафиози в обмен на покровительство и безопасность. Поступления от топливной аферы стали второй строчкой в бюджете Cosa Nostra после доходов от торговли наркотиками. Узнав о бензиновой махинации, Агрон пожелал прибрать ее к рукам, чем вызвал недовольство основных получателей топливной ренты. В 1984 и 1985 г. он стал жертвой нескольких покушений, последнее из которых завершилось убийством первого вора на американской земле.
После смерти Агрона русскую мафию в США возглавил его последователь Марат Балагула. Балагула происходил из Оренбурга, куда его семья была эвакуирована из Одессы во время Великой Отечественной войны. В Соединенных Штатах он оказался в 1977 году и вскоре стал влиятельным преступным авторитетом. На его пути к власти встал другой эмигрант из Советского Союза Владимир Резников. Последний устроил стрельбу по офисному зданию, принадлежавшему Балагуле, а в июне 1986 года в одном из ночных клубов на Брайтон-Бич приставил к голове своего соперника пистолет и потребовал крупную сумму наличности. На следующий день, прибыв за суммой выкупа, Резников был застрелен на парковке убийцами, подосланными итальянской мафией по сговору с Маратом. Устранив конкурента, Балагула развернул преступную деятельность: основной доход приносили мошеннические действия с кредитными картами. Его сдал властям один из деловых партнеров, сотрудничавший с Секретной службой США. Преследуемый полицией Балагула бежал за границу. Его поймали в ФРГ в 1989 году, экстрадировали в США, где приговорили к длительным тюремным срокам.
Преступные дела на Брайтон-Бич продолжали многие известные преступники советского происхождения. Разрозненные остатки банды Марата собрал под свое начало Борис Найфельд — бывший телохранитель Агрона и Балагулы. Совместно с напарниками из итальянской мафии он занимался контрабандой наркотиков, пока его не арестовали по обвинению в наркоторговле и отмывании денег. В 1992 году на Брайтон-Бич появился один из лидеров российской организованной преступности Вячеслав Иваньков по прозвищу Япончик. Его банда занималась вымогательством, рэкетом, решением конфликтов между бизнесменами и криминальными кланами. По информации из западных изданий, он фактически возглавил русскую мафию в США. Пример Иванькова показал, что отечественная преступность за рубежом продолжала сохранять связь с воровской средой на исторической родине. После распада СССР и открытия границ эта связь стала еще более тесной.
История воров в законе выглядела как распространение эпидемии, которая одну за другой захватывала новые земли. Зародившись в лагерях и колониях, воры вышли за стены исправительных учреждений, проникли в политические институты, подчинили целые сферы экономической жизни населения. Мало того, они перешли границы сопредельных государств, пересекли океан и развернули преступную деятельность на новых территориях. Недаром символом итальянской мафии является спрут, который способен намертво хватать щупальцами добычу и высасывать из нее все соки. Подобно этому морскому животному, воровская каста показала свою цепкость, жизнеспособность и изворотливость. Она пережила все исторические катаклизмы, хотя и изменилась до неузнаваемости внешне.
17. Криминальная культура, жаргон и привычки
ebooksa