Земля смерти

— Спокойной ночи, Смитти. Спасибо за вашу помощь."

Начальник оперативного отдела задержался еще на мгновение, но знал, что лучше не вмешиваться в такую деликатную операцию, когда она уже идет. До и после задания он был приверженцем соблюдения всех деталей. Но он предоставил оперативникам AX относительно полную свободу действий, когда они были в эпицентре событий. Это было разумно.

Они пожали друг другу руки. «Удачи», — сказал Смитти и ушел.

Картер налил Лидии еще один стакан «Перрье», бросив в стакан одну из сильнодействующих снотворных таблеток. Когда оно растворилось, он принес его ей.

— Нет, спасибо, Ник, — сказала она, подняв глаза. Она смотрела телевизор. Какой-то поздний фильм по кабелю.

— Выпей, — настаивал Картер.

Ее глаза сузились. — Я не буду убегать, ты же знаешь. Я не буду звонить ему. Я не предам тебя. Я хочу свободы».

— Я знаю, — мягко сказал Картер. «Но для меня это слишком рано, и сейчас слишком многое поставлено на карту».

Она кивнула. — Я понимаю, — сказала она. Она взяла стакан у Картера и осушила его одним глотком. Она вернула стакан, затем перевернулась и закрыла глаза. «Во сколько наш самолет вылетает утром, мистер Скотт?»

— Восемь, — сказал Картер. — Я разбужу тебя вовремя.

Пройдя через комнату, он налил себе выпить, закурил, затем вынул Вильгельмину и сел, приготовившись к долгому бдению.

Лондонский аэропорт Хитроу был сумасшедшим домом; тем не менее, Картеру и Лидии удалось пройти таможню и найти элегантный седан «Ягуар» к половине шестого. Картер поспал несколько часов во время сверхзвукового полета и чувствовал себя довольно хорошо, хотя рана в ноге все еще доставляла ему некоторые неудобства.

Они добрались до Дувра, двигаясь очень быстро, как раз к последнему переходу корабля на воздушной подушке через Ла-Манш в Кале. Оттуда они поехали по трассе E5 в Булонь, затем на юг через Абвиль и Бове в долгий путь до Парижа.

Лидия была разговорчива во время поездки, но когда они приблизились к Парижу, она замолчала, и выражение ее лица стало бледным. Картер подозревал, что она испугалась того, что оказалась так близко к операции Кобелева. Боится своей роли в его плане.

— Его зовут Лев Иванович Бородин, — сказала она, когда они были в нескольких милях от Парижа. Они долго ехали молча.

Картер взглянул на нее. — Человек Кобелева?

Она кивнула. «Он работает вне офиса ТАСС журналистом. Это дает ему повод путешествовать по стране».

Ночь была пасмурной и очень темной. В этот час движения было не много.

"Откуда ты это знаешь?" — спросил Картер.

«Он был там... под Москвой, на даче . Я познакомилась с ним до того, как его отправили во Францию. Кобелев высоко ценил его. Называл его своей многообещающей Красной звездой. У него холодные глаза. Он такой же плохой, как и Кобелев».