Солейль оказался отвратительным тренером, как и следовало ожидать. Объяснял он вполне приемлемо и упражнения задавал полезные, но вот добиться результата не получалось – он постоянно надрывался, сыпал проклятьями и предъявлял претензии. И это ужасно выводило из себя.
Заниматься с Изенгрином, когда это недоразумение сидело на скамейке и если возникало, то крайне редко и ненадолго, было легче. Волк терпеливо повторял и показывал то, что я не понимала, и никогда не кричал. Солейль же больше вопил, так что я начала серьезно жалеть, что Изенгрин посчитал свою задачу выполненной и перепоручил меня своему лисьему дружку. Одно хорошо: волк внимательно наблюдал за ходом тренировки, хотя не прерывал ее. Даже не одергивал блондина; хотя я предпочла бы, чтобы одергивал.
– Кроме того, не от одной меня ход игры зависит. Сам бы покидал за компанию! – добавила я.
– Ага, – фыркнул Солейль, мажорно откинув со лба отросшую челку, – буду я с тобой рядом становиться. Мерзость.
– Я тебе этой штукой сейчас по самому важному органу залеплю.
– Залепи лучше в чертову корзину, хотя бы раз за тренировку.
– Пожалуй, на месте противников мне стоит представлять твою смазливую мордашку, точно буду бить точнее.
– Лучше представь ее на месте корзины, бездарность. Хотя тебе это вряд ли поможет.
«А мальчонка-то прав, – хихикнула издали Варвара. – Бездарность ты. Что в иллюзиях, что в баскетболе».
Я сделала бросок, и мяч, крутанувшись, попал в цель.
– Молодец! – хлопнул в ладоши волк.
Ухмыльнувшись, я подняла снаряд с пола:
– Мне расценивать это как комплимент или оскорбление?
– Оскорбление, – припечатал Солейль, не дав другу рот раскрыть, и тут же выхватил мяч. – Теперь вот так. И только попробуй не справиться, тут проще некуда.
Он эфемерным движением перевел его из одной руки в другую за спиной. Быстро и неуловимо. Будь он на линии перед противниками и проверни такой фокус, они бы и моргнуть не успели, а он бы уже выбил ближайшего и в своей танцующей манере отскочил назад.
Я самоуверенна, но нельзя не понять, что у меня подобное никогда не получится, хоть века напролет тренируйся. Мой конек – ловить мяч, а не колдовать с ним.
– Это сложно.
– Если откажешься выполнять то, что тебе кажется сложным, так ничего и не достигнешь, – философски изрек лис. – И мы проиграем из-за тебя, куриная башка. Так что пошла отрабатывать. Без нытья!
– Ах ты…
Хотелось послать его, но он говорил правду, поэтому я проглотила гнев и принялась оттачивать прием. Солейль, злобно ухмыляясь и насвистывая под нос какую-то песенку, плюхнулся на скамейку рядом с Изенгрином, закинул ногу на ногу и сделал вид, что меня нет. Хотя нетрудно было заметить, что глаза у него лишь чуть прикрыты, чтобы можно было из такого положения следить за моими лажами.
ebooksa