Вот несколько примеров, иллюстрирующих соображения о потерях.
Сообщение доктора Б. Даттнера: «Коллега сказал мне, что неожиданно потерял свой карандаш “Пенкала”[178], которым пользовался более двух лет и высоко ценил из-за превосходного качества. Анализ выявил следующие факты. Накануне мой коллега получил от своего шурина весьма неприятное письмо, заканчивавшееся фразой: «У меня нет ни желания, ни времени в настоящее время поощрять вас в вашем легкомыслии и лени». Аффект, связанный с этим письмом, был настолько силен, что на следующий день мой коллега немедленно пожертвовал карандашом, подаренным шурином, чтобы не чувствовать себя слишком обязанным».
Моя знакомая дама по понятным причинам воздерживалась от посещения театра, пока соблюдала траур по покойной матери. Когда же оставалось всего несколько дней до окончания положенного годичного траура, она поддалась уговорам подруги и купила билет на особенно интересное представление. Придя в театр, она обнаружила, что билет куда-то запропастился. Впоследствии она решила, что выбросила театральный билет вместе с трамвайным, когда вышла из трамвая. Между тем эта дама гордилась тем, что никогда ничего не теряет по небрежности.
Обоснованно будет допустить поэтому, что и другой случай потери для нее не обошелся без скрытых мотивов. По прибытии на оздоровительный курорт она решила нанести визит в пансион, в котором останавливалась ранее. Там ее встретили радушно и всячески ублажали, а когда она собралась заплатить, сказали, что все услуги – за счет заведения; она сочла это несколько неуместным, и в конце концов договорились, что дама оставит некое вознаграждение горничной, которая убирала ее номер. Она раскрыла кошелек, намереваясь положить на стол монету в одну марку. Вечером же посыльный из пансиона принес ей банкноту в пять марок – нашел на столе и подумал, что это она оставила деньги. Наверное, она выронила эту банкноту, когда оставляла чаевые горничной. По всей видимости, дама все-таки желала оплатить свой счет.
Любопытная статья[179] Отто Ранка (1911) показывает, как в анализе сновидений открывается жертвенное настроение, создающее основу для таких действий. Ранк позднее отмечал, что не только потеря предметов, но и их обретение кажутся психологически обусловленными. В каком отношении это следует понимать, явствует из описанного им случая (Ранк 1915), каковой я привожу ниже. Ясно, что при потерях объект уже имеется в наличии, а обретению предшествуют поиски.
«Девушка, материально зависимая от своих родителей, захотела купить недорогое украшение. Она справилась у ювелира насчет цены этого украшения и с разочарованием выяснила, что оно стоит больше той суммы, которой она располагала. Впрочем, от покупки ее отделяло всего-навсего две кроны. В подавленном настроении она двинулась домой по улицам, кишевшим публикой. Сама она позднее признавалась, что была погружена в нерадостные мысли, но все же заметила вдруг на оживленной городской площади клочок бумаги, мимо которого только что прошла не задержавшись. Она развернулась, подобрала этот клочок – и с изумлением убедилась, что это сложенная пополам банкнота в две кроны. Это подарок судьбы, сказала она себе, теперь я смогу купить украшение. Счастливая, она готова была поспешить обратно в ювелирную лавку, но внутренний голос твердил ей, что это будет неразумно, что найти деньги – к удаче, но тратить их нельзя.
Тот фрагмент анализа, который объяснит это якобы случайное действие, можно обосновать, как представляется, описанной ситуацией, даже в отсутствие личных свидетельств этой девушки. Среди мыслей, ее занимавших по дороге домой, преобладала наверняка мысль о собственной бедности и ограниченности средств; также можно предположить, что эта мысль претворилась в желание каким-то образом избавиться от стесненных обстоятельств. Идея чудесного обретения требуемой суммы неразрывно связана, разумеется, с этим скромным желанием, и психика предложила простейшие решение – а именно, что деньги нужно найти. Так ее подсознательное (или предсознание) проявило склонность к нахождению, пусть даже, если вспомнить слова девушки о том, что она была погружена в размышления, на сознательном уровне эта склонность никак себя не проявляла. Можно пойти дальше и, проведя сопоставление с уже изученными аналогичными случаями, заявить, что подсознательная готовность искать ведет к успеху с большей вероятностью, нежели сознательное намерение. Иначе будет почти невозможно объяснить, почему именно эта девушка среди тысяч прохожих – учитывая заодно скудное уличное освещение и скопление публики – наткнулась на находку, изумившую ее саму. Некоторые указания на силу подсознательной (предсознательной) готовности можно найти в том примечательном факте, что после находки денег, то есть когда сознательное внимание уже полностью отвлеклось, девушка нашла позже по дороге домой еще носовой платок, лежавший в темном и пустынном уголке пригородной улицы».
Надо сказать, что такие симптоматические акты часто дают наилучшее понимание душевной жизни многих людей.
Обратимся теперь к случайным действиям, которые происходят спорадически. Я приведу пример, который и без анализа допускает более глубокое толкование и прекрасно проясняет условия, при которых подобные симптомы продуцируются самым незаметным образом. В связи с этим уместно будет также высказать одно практически важное замечание. Летом, во время путешествия, мне случилось в одной местности прождать несколько дней своего спутника. Между тем я познакомился с молодым человеком, который также чувствовал себя одиноким и охотно составил мне компанию. Так как мы жили в одном отеле, то естественным для нас было рядом садиться за столом и вместе совершать прогулки. На третий день он вдруг сообщил мне после обеда, что ожидает сегодня вечером со скорым поездом свою жену. Это известие пробудило во мне интерес психолога, ибо я еще утром заметил, что мой знакомый отклонил предложение насчет более продолжительной экскурсии, а во время той небольшой прогулки, которую мы предприняли, не захотел идти по одной из дорожек, слишком крутой и опасной, по его мнению. Гуляя после обеда, он стал вдруг говорить о том, что я наверняка проголодался, и попросил не откладывать из-за него ужина, так как он сам будет ужинать, лишь когда приедет его жена. Я понял намек и сел за стол, когда он отправился на вокзал. На следующее утро мы встретились в вестибюле отеля. Он представил мне жену и добавил затем: «Ведь вы позавтракаете с нами?» Мне требовалось еще сходить кое за чем на ближайшую улицу, и я обещал скоро вернуться. Когда я вошел в столовую, то увидел, что мои знакомые уселись за маленьким столиком у окна, заняв места по одну сторону, а по другую стоит стул, на спинке которого, покрывая сиденье, висел большой тяжелый плащ молодого человека. Я прекрасно понял смысл этого жеста – бессознательного, конечно, но тем более выразительного. Он гласил: «Тебе тут не место, теперь ты лишний». Муж не заметил, что я остановился перед стулом не садясь; а вот жена заметила, тотчас толкнула супруга и шепнула ему: «Ты же занял место этого господина!»
В этом, как и в подобных случаях, опыт убеждает меня, что непреднамеренные действия должны неминуемо служить источниками недоразумений при общении между людьми. Совершающий их, не подозревая связанного с ними намерения, не вменяет себе в вину эти действия и не считает себя за них ответственным. Но тот, против кого они направляются, обыкновенно делает из подобных действий своего партнера определенные выводы о его намерениях и настроениях, знает о его переживаниях больше, чем тот готов признать, даже больше, чем тот – на его собственный взгляд – выказывает. Субъект возмущается, если ему ставят на вид сделанные из его симптоматических действий выводы, объявляет такие выводы безосновательными, ибо намерение, им руководившее, не достигает его сознания; сетует на недоразумение и непонимание. При ближайшем рассмотрении такие недоразумения проистекают из чрезмерно тонкого и глубокого понимания. Чем более подвержены «нервам» оба действующих лица, тем скорее они подают друг другу повод к трениям, причем каждый столь же решительно отрицает свою вину, сколь уверен в вине другого. Быть может, в этом и заключается наказание за внутреннюю неискренность, за то, что люди под предлогом забвения, ошибки, непреднамеренности дают проявиться таким побуждениям, в которых лучше было бы признаться себе самому и другим, если уж нельзя их преодолеть. Можно установить как общее правило, что каждый человек непрестанно подвергает других людей психическому анализу и благодаря этому знает их лучше, чем самого себя. Путь к осуществлению призыва «Познай самого себя» идет через изучение собственных, случайных на вид действий и упущений.
Из всех писателей, которые время от времени комментируют мелкие людские симптоматические действия и оплошности или используют их в своих сюжетах, никто не понимал тайную природу этих действий так ясно и не демонстрировал их в столь реалистичной манере, как Стриндберг – человек, чьему гению в распознавании подобного немало поспособствовала серьезная умственная аномалия. Доктор Карл Вайс[180] из Вены (1913) обратил внимание на следующий отрывок:
«Действительно, через некоторое время пришел граф и спокойно подошел к Эсфири, будто он на этом месте назначил ей свидание.
– Долго ли ты ждала? – спросил он своим глухим голосом.
– Шесть месяцев, как тебе известно, – отвечала Эсфирь. – Но разве ты видел меня сегодня?
– Да, только что в трамвае. И я так глядел тебе в глаза, как будто говорил с тобой.
– Многое “произошло” с того времени.
– Да, и я думал, что все между нами кончено.
– Как так?
– Все пустячки, которые я когда бы то ни было от тебя получал, у меня сломались, притом самым таинственным образом.
– Что ты говоришь! Теперь мне приходит на память масса мелочей, которые я приписывала только случаю. Я однажды получила от бабушки во времена нашей дружбы с ней pince-nez. Оно было из шлифованного горного хрусталя и оказалось настоящим чудом своего рода, и я очень его берегла. Однажды мы с бабушкой повздорили, и она на меня рассердилась. В следующий раз, когда я взяла pince-nez, стекла выпали без всякой видимой причины. Я решила, что случилась самая обыкновенная порча pince-nez и отнесла его в починку. Увы, больше оно служить мне не могло: оно постоянно портилось, и в конце концов я убрала его в ящик.
ebooksa