Босая Христя сидела на ступеньке крыльца и полной грудью, ослепившей глаза Илька, кормила маленького. У ног ее стояла старая сковородка с водой для кур.
Гавкнул пес. Христя вздрогнула, подняла забелевшее в сумерках лицо свое и обомлела. Она поднялась и, с ребенком в руках, все убыстряя шаги, пошла навстречу медленно приближающемуся мужу. Словно вызов, бросила она ему одно только слово:
— Бей!
— Кто? — не до конца еще поверив отцу, тоже одним словом спросил Илько и сжал сразу отяжелевшие кулаки.
— Максима… Рябова… дите, — прошептала Христя, головой и руками заслоняя махонького ребеночка с крохотным, сморщенным, как у обезьянки, личиком.
Этот ответ Христи обрадовал старика, он как бы освобождал его от ответственности и пересудов, и тут же больно уколол в сердце.
Илько растерянно повернулся к отцу:
— Шо же вы оговорили себя, батя?
— Хотел чужой грех на душу принять… Боялся, как бы ты не полез в драку с Максимом.
Из сарая с подойником молока вышла Одарка, увидела приезжих, вскрикнула, уронила подойник. Добежав до крыльца и заслоняя собой сноху, она испуганно закричала:
— Не бей, не бей!
Из хаты, вытирая руки, облепленные тестом, выбежала мать, строго сказала:
— Хватит вам, раскаркались, соседи почуют, опять по хутору сплетни понесут.
— Пошли в хату, — поддержал ее поп, взбираясь на крыльцо.
Все последовали за ним.
— Ну, мать, дай нам умыться и ставь вечерять. Ничего не жалей, все ставь на стол, и самогон тоже ставь. Как тут у вас? Все эти Отченашенки не обижали?
Старик скинул грязную, пропылившуюся в дороге сорочку, долго плескался в корыте, куда мать налила ледяной колодезной воды, печатным мылом мылил голову и разросшуюся бороду. Затем суровым рушником по-солдатски растирал покрытое седым волосом тело.
Мать наварила вареников с картошкой, щедро полила их подсолнечным маслом, поджаренным с луком, поставила на стол графин с желтым самогоном.
За стол сели только мужчины. Налили по чарке и, не глядя друг другу в глаза, чокнулись. Ели молча. Илько много пил, не пьянея, чувствуя у себя за спиной знакомое легкое дыхание жены. Подавая кушанья, Христя раза два встретилась с жестким, доселе незнакомым ей взглядом мужа, в котором она прочитала смертную угрозу.
На стол прыгнула кошка с обгрызенными крысами ушами.
ebooksa