– Ясненько.
Мы какое-то время сидим молча.
Из коридора доносятся шаги, и в буфете возникает Малин Брундин.
– Здор
Мы с Манфредом оба раньше работали вместе с Малин. Прошлым летом, когда расследовали убийство женщины в Эстертуне, она едва не лишилась жизни, явившись, сама того не зная, прямо в логово преступника. Она потом долго восстанавливалась.
– Как поживает Отто? – осведомляется Манфред.
Малин садится рядом со мной.
– Отлично, – отвечает она, заправляя прядь темных волос за ухо. – Хотя недавно он переболел ветрянкой, вот это был номер. Вся голова была в корочках, бедный малыш.
– Ты серьезно?
Манфред наклоняется вперед:
– У Надьи месяц назад тоже была ветрянка.
– Правда?
Зрачки Малин расширяются, и теперь эти двое с пониманием взирают друг на друга, в мгновение ока сплотившись перед лицом всевозможных родительских злоключений. Они принимаются молоть языками о детских садиках, прививках и молочных зубах. Я вспоминаю про свои пустой холодильник и растраханную кровать, и голоса коллег сливаются в монотонный гул.
–
Малин уставилась на меня, наморщив лоб.
– Прости, я задумался. Что ты сказала?
– Чертовски странно, что найденные останки не принадлежат Ясмин Фоукара.
– Это правда, – соглашаюсь я.
– Ее же убил отец?
Я киваю: