Все лгут

– Как же вы тогда общаетесь? – спросил Том. – Или язык тела помогает?

Он задвигал бедрами, язвительно поглядывая на Казимира.

Казимир снисходительно ухмыльнулся и вышел из кухни, держа в руке бутылку пива.

– Он запал на нее, – шепнул мне Том. – Давно уже запал, только вот она ему не дает.

В тот вечер у Казимира собралось необычно много народу. Едва мы пришли и Том отправился за напитками, передо мной возник Харольд, брат Казимира.

Я кивнула ему. Мы никогда не разговаривали – Харольд казался мне немного подозрительным. Он походил на Казимира светлыми волосами и загорелой кожей, но был коренаст и ниже ростом. Голова его, казалось, сидела прямо на грудной клетке, ляжки были мощными, как бревна, а под рубашкой топорщились перекачанные бицепсы.

– Так это ты Ясмин? – спросил он, не глядя на меня.

– М-м-м, да.

Он кивнул и прикурил сигарету.

– И ты приехала сюда из?..

– Что ты имеешь в виду?

Харольд затянулся и выпустил дым в мою сторону.

– Ты же не шведка?

– Нет, мой папа француз. А что?

Харольд покосился на свою сигарету и вскинул бровь.

– Я слышал иное.

– И что же?

– Что ты арабка.

Я совершенно растерялась. Все знали, что Харольд – расист, но тот факт, что он счел – или решил, – что я арабка, по той лишь причине, что мои дед с бабкой были родом из Марокко, заставил меня потерять дар речи от удивления.

– В общем и целом я считаю, что африканцам и арабам место в Африке, – продолжал он. – В общем и целом.