Все лгут

– А ты не мог сказать это немного раньше? – снова заговорил он. – Я собирался идти домой.

А затем:

– Само собой, приду. Но ты мне уже торчишь ящик, просто напоминаю.

Харольд запихнул мобильник в карман и развернулся обратно к лесу, не сказав мне ни слова.

Я так и стояла на месте, пока он не скрылся среди сосен.

Том вернулся из сарая.

– Кто это был?

– Харольд.

– Черт. Он что-то видел?

– Не знаю. Он пошел обратно в лес. Мне кажется, он собирается к какому-то приятелю.

В отдалении послышался шум мотора и мелькнул свет фар свернувшей к усадьбе машины.

– Дерьмо, – бросил Том. – Они возвращаются.

Он вновь скрылся за дверью лодочного сарая. Мне было слышно, как он что-то передвигает – оттуда доносились грохот и скрежет.

Со стороны усадьбы захлопали двери автомобиля, и над замерзшим лугом понесся, то затихая, то вновь набирая силу, голос Казимира. Затем открылась и закрылась входная дверь, и голос исчез.

Передо мной возник Том, толкая что-то перед собой. По бокам, как копья, торчали металлические полозья. Мне понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, что передо мной – финские сани. Вряд ли я раньше видела такие живьем и уж точно никогда ими не пользовалась. Даже не знаю, есть ли что-то подобное во Франции.

Том спустил сани к самой кромке воды и поставил их на лед. Полозья заскрипели, когда он на пробу прокатил сани туда-сюда по скользкой поверхности.

– Помоги, – велел он, вернувшись на берег.

Вместе мы подняли завернутое в коврик тело, отнесли его к саням и перекинули через сиденье. Том сделал несколько неуверенных шагов и принялся толкать перед собой сани по направлению к полынье, которая виднелась примерно в сотне метров впереди.

Это звучит гораздо проще, чем было на самом деле: коврик – то есть Паола – волочился по льду, и Тому приходилось прикладывать большое усилие, чтобы толкать груз вперед.

В полной темноте я семенила следом, в нескольких шагах от него. Мои новые сапожки буквально катились по твердой скользкой поверхности. Я упала, ударилась о лед, но сумела встать. Том несколько раз останавливался и поправлял всю конструкцию, чтобы она не развалилась.