Все лгут

Должен ли я был рассказать о том, что случилось в лесу? Наконец я решил ничего не говорить, потому что знал, что мама разозлится, если узнает, что я один ходил на утес посреди ночи. Она точно спросила бы, что было на мне надето, а когда она бы узнала, что я был в одной пижаме и резиновых сапогах, то разозлилась бы в два раза больше.

Фрекен говорила, что есть три вида вранья:

Первый: Ты говоришь неправду. Это называется ложь.

Второй: Ты говоришь неправду по доброте душевной. Это называется белая ложь. Еще есть такая вещь, как вынужденная ложь – это почти то же самое, что белая, но так делают, когда очень спешат.

Третий: Ты не рассказываешь все, что знаешь. Специального названия у такого вранья нет, но это тоже какая-то там ложь.

Мне казалось, что понять разницу между всеми этими видами вранья совсем не просто, но я был не согласен с фрекен в том, что ничего не говорить – это тоже ложь. Я очень часто ничего не говорил, но ведь это совсем не то же самое, что врать.

Я спросил об этом у Майи, и она ответила, что фрекен не обязательно всегда должна быть права. А потом еще сказала:

– Если человек этим никого не обижает, мне кажется, совсем не страшно, если он немного помолчит.

Когда я все обдумал, то решил, что не рассказывать маме будет не так уж ужасно.

– Поспи еще немного, – шепнула мне она и вышла из комнаты.

Тогда я снова почувствовал усталость.

Потом закрыл глаза.

Потом уснул.

Когда я проснулся в следующий раз, уже было светло, но не слишком, потому что зимой слишком светло не бывает. Во всяком случае, на Королевском Мысе. Но у нас было не так темно, как в Паяле – там зимой вообще не бывает солнца. Но люди, которые там живут, к этому привыкли, и олени тоже. В темноте олени роются в земле, отыскивая себе еду. А еще они не мерзнут, потому что у них очень толстые шкуры.

Я встал. Потом пошел в комнату к маме и папе Самиру. Мама стояла спиной ко мне и натягивала халат. Она обернулась.

– Где Ясмин? – спросил я.

Мама подошла и обняла меня, как будто хотела утешить, хоть мне и не было грустно в тот момент.

– Мы пока не знаем. Давай позавтракаем?

Только мы с мамой собрались готовить завтрак, как кто-то позвонил в дверь, и папа Самир пошел открывать. За дверью стояли дядя и тетя, которых я раньше не видел. Они зашли в прихожую, повесили одежду и разулись.

У тети были серые волосы и голубые глаза. Она была довольно старой и напоминала бабушку.