«Алатар мой друг, – рассуждал Ананд, бродя по полупустой деревне. – Я могу попросить у него помощи. Но Алатар наверняка откажет, потому что он благоразумный. И он любит меня, как друга, и не допустит, чтобы я наворотил дел. Но как же, как же, я что, совершаю глупость? Может, стоит поступить глупо, когда от меня зависит жизнь маленькой живой души?»
И так, выгуливая мысли, Ананд набрёл на большой, величиной с добрую хижину, улей в форме пятиугольника. Но это был не простой улей, и жили в нём не пчёлы, а пентагонирисы, но мёд они не собирали – зато с них собирали пентагонирисовый нектар! И тут Ананда осенило: вся королевская стража была без ума от нектара!
О, пентагонирисовый нектар, тебя воспевали величайшие поэты не только Бенгардии, но и целого мира! Ты слаще мёда, слаще обласканной под солнцем дыни! И в тебе имеется одно свойство, то свойство, что было так необходимо Ананду в эту минуту: переносить того, кто тебя вкусит, в совершенно случайное, неподходящее и непредсказуемое место. Пару глотков, и ты можешь очутиться на кишащей машинами автостраде, в королевских покоях или даже на Луне! Кроме того, пентагонирисовый нектар дарил истинное счастье, а наутро, бывало, если пропустишь пару лишних градусников (а его принято было пить ни из чего другого, кроме как из градусников, которые прежде обязательно торчали, как тросточки, подмышкой у больного, скажем, скарлатиной или ангиной), наутро тебя брала такая тоска, что жизнь становилась не мила, теряя все краски. Как раз из-за беспорядочного перемещения в пространстве нектар был под запретом в Бенгардии: занесёт тебя ещё в город к кинокефалам и феликефалам, а бенгардийцу негоже быть среди чужаков. Но зато пентагонирисовый нектар можно продавать чужакам. Ведь пентагонирисы – пятиугольные не зверьки, не растения, надутые, как щёки, взглянешь на них – так и хочется надавить пальцем и сдуть, – их отжимают изящными лапками прелестные бенгардийские тигрицы. Во всяком случае, так считали чужаки.
За этим занятием и застал Ананд толстого и еле вмещающегося в улей тигра – тот давил пентагонирисы мощными, будто отбойные молотки, лапами, и пентагонирисы хлюпали и пищали, как резиновые игрушки, плюясь во все стороны фиолетовой жижей. Некогда зелёная набедренная повязка бенгардийца наливалась, как слива. Нектар стекал по желобкам в расставленные вокруг улья бутылки с узкими – с мизинец – горлышками. Повсюду порхали газетные листки, выдержки из которых читал пентагонирисам толстый тигр, ведь, как всем известно, пентагонирисы растут быстрее, когда читаешь им что-то скучное и не слишком правдивое. Газетные вырезки подходили для этого как нельзя кстати.
Толстый бенгардиец по имени Сома, отдуваясь и тяжело вертясь, как пойманный в водоворот корабль, читал: «В настоящее время, как заявляет Кабинет – высший орган власти Солнечной системы— отряд генерала Цингулона, льва-феликефала, расположенный на острове Буйном, планета Земля, опроверг все слухи о создании его отрядом оружия на основе малахитовой травы…»
– Как же, враки! – фыркнул он. – Знаем мы этого безгривого льва – я бы ему и травинки малахитовой не доверил!
И продолжил чтение: «По словам доктора Цингулона, его отряд трудится над созданием лекарства от малахитовой болезни и продолжает усовершенствовать фильтры, которые каждый день спасают тысячи кинокефалов и феликефалов от смертельной малахитовой пыли на фабриках и заводах по производству малахитовых кистей и красок. Народы Земли и Терция-Терры, Третьей Земли, выражают благодарность доктору за его изобретение и стараются не доверять слухам о скором начале войны между терция-террцами и смилланянами. Император Смиллы, в свою очередь, заявил, что все конфликты будут решаться только дипломатическим путём».
– И фильтры ваш добрый доктор придумал, чтобы отвести от себя подозрения и поскорее своё оружие создать! – усмехнулся тигр. – А не по доброте душевной. Как вы можете быть так слепы и наивны!
Ананд кашлянул, и тигр-пасечник, наконец, отвлёкся от своей непростой работы.
– Ананд! – радушно воскликнул тот. – Что привело тебя ко мне? У твоего отца закончились запасы нектара? – вполголоса произнёс Сома.
Маленький бенгардиец так и не придумал, как бы выпросить у тигра нектар, но тот сам подсказал ему ответ.
– Да, отец послал меня к вам! – с волнением произнёс он, пряча глаза.
Сома приосанился и, кажется, даже стал тоньше.
– Ну, цену ты знаешь: тринадцать сильфий.
Сильфии были такие листочки древнего растения, вымершего и воскрешённого чужаками с помощью малахитовых красок. Сильфий выращивали в банках, но не в стеклянных банках из-под варенья, а в тех, где водится золото и серебро. Сильфии были деньгами для кинокефалов и феликефалов, иногда эти деньги появлялись и в Бенгардии. У Ананда с собой не было ни одной сильфии.
– Отец сказал… – мялся Ананд. – Он сказал, чтобы я попросил у вас в долг.
Сома снова потолстел и нахмурился.
– В долг? В долг не дам. А вот помощь мне не помешает. Потопчешь за меня пентагонирисы, и я дам тебе то, за чем ты пришёл. А я пока… – он так широко разинул красную пасть, зевая, что Ананд подумал, что его проглотят. Сома свалился у улья, поскрёб большой когтистой лапой круглое, как мост, брюхо, и, завалившись набок, обмакнул усы в струйку нектара и назидательно промяукал: – И не забывай читать пентагонирисам газеты! И не прыгай высоко – проломишь своей непутёвой головой потолок!
Но не успел Ананд что-либо ответить, как жуткий храп сотряс стены улья. Поначалу тигрёнок веселился, прыгал на пентагонирисах, как на батуте, – только успевай подставлять новые бутылки под фиолетовые струйки. Труд был для него всего лишь игрой. Но вскоре от переслащенного воздуха и нескончаемых прыжков у Ананда закружилась голова. «Как этот толстяк Сома скачет так весь день?» – думал он сквозь тошноту.
А ведь ещё приходилось читать те скучные газеты: «На выставке мод прошляпили коллекцию мужских шляп! В краже обвинили члена жюри, который в день похищения был единственным без головного убора – от такого дерзкого обвинения он потерял голову! Его также обвинили в отсутствии вкуса и дали по шапке!».
ebooksa