— Зачем явился?
Хамит остановился посредине комнаты.
— Послушай меня, Камиля… Легче всего бросить человека, а вот помочь — никому неохота. Без тебя я вовсе пропаду.
На какой-то миг сердце пронзила жалость. Но тут же Камиля овладела собой. Стоило вспомнить оскорбления, которых не может простить ни одна женщина, как снова вернулась прежняя неприязнь.
— Уйди! Прошлого не вернешь.
По его лицу пробежала насмешливая улыбка.
— Не надейся, Буран тебя не возьмет. Уж я-то знаю этого парня!
Камиля побледнела. Она сама это сознавала. Хамит знал, куда вонзить жало, в самое больное место.
— Мне никто не нужен, я и одна проживу.
Он возразил:
— Я знаю тебя. Такая, как ты, не сможет прожить без мужчины.
— Уйди! — простонала Камиля.
— Ты гонишь меня из дому? Никогда такого еще не бывало в Карасяе и не будет. Тебя осудит весь аул!
Она глухо сказала:
— Пускай осуждают, а я не остановлюсь ни перед чем. Этот дом не твой, его поставил мой отец.
— Я сожгу его дотла! — пригрозил он, опускаясь на стул.
— Тогда я найду себе другой дом.
Хамит понял — угрозой ее не сломить. Если бы он был трезв, то не стал бы горячиться.
— Ты забыла все, что было хорошего между нами. Ведь любила же ты меня! — настаивал он.
Глаза ее потемнели.