Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии
Святитель Епифаний Кипрский (†403) известен прежде всего как неутомимый борец с ересями, всю свою долгую жизнь посвятивший преследованию и обличению лжеучений. Главный труд Епифания «Панарион» представляет собой подробное описание и критический разбор всех известных ему ересей. В свое сочинение он нередко включает большие фрагменты из сочинений авторов, которых подвергает критике, благодаря чему эти сочинения дошли до нас. Как мы помним, первым каталогизатором ересей был святой Ириней Лионский. На его труд Епифаний опирается в описании гностических и иных ересей I–II веков. Однако со времен Епифания возникло множество новых еретических учений, и Епифаний со свойственной ему скрупулезностью описывает и опровергает каждое из них. Это делает его труд незаменимым и уникальным источником по истории догматических споров в восточно-христианской традиции.
Епифаний Кипрский. Фреска. Кипр
В своем труде Епифаний опирался на большое количество источников, включая Священное Писание и творения предшествующих отцов, а также раннехристианские апокрифы. В частности, говоря о Деве Марии, он ссылается на материал «Протоевангелия Иакова» как на авторитетный источник.
Две главы «Панариона» посвящены разбору двух мариологических ересей. Представителей первой из них Епифаний называет «антидикомарианитами», то есть противниками, или врагами Марии. Вторая группа — «Коллиридиане, приносящие жертву Марии». Речь, следовательно, идет о представителях двух противоположных направлений: тех, кто вообще не почитают Марию Девой, и тех, кто чрезмерно Ее почитают. Епифаний так характеризует эти две группы:
Так и в отношении к святой и блаженной Приснодеве, одни дерзнули оскорблять Ее, говоря, что Она будто бы сожительствовала по плоти с мужем после величайшего и чистого Домостроительства Господа, то есть Его воплощения. И это нечестивейшее из всех заблуждений. Но как мы узнали и дерзнувших на это и легкомысленно предавших себя греху, так с удивлением услышали и еще нечто иное. Некоторые безумствующие в мнении о Самой святой Приснодеве старались и стараются ставить Ее вместо Бога и говорят о Ней, увлекаемые каким-то умопомрачением и умоповреждением[449].
Относительно мнения антидикомарианитов о том, «что Святая Мария, после рождения Христа, сожительствовала с мужем, то есть с самим Иосифом»[450], Епифаний вопрошает: «Откуда это зломыслие? Откуда такая дерзость? Самое имя не свидетельствует ли, не убеждает ли тебя, любитель споров? Кто когда-либо, или в каком роде дерзал произносить имя святой Марии и вопрошаемый не присоединял тотчас наименование „Дева“?»[451] Эти слова показывают, что присоединение слова «Дева» к имени Мария во времена Епифания уже было во всеобщем употреблении.
Мнение антидикомарианитов Епифаний опровергает при помощи различных аргументов. «Прежде всего, — говорит он, — когда Дева передана была Иосифу, к чему привела Ее необходимость Ее положения, то передана была не для сожительства, если сказать правду, потому что он был вдов; но по закону назван Ее мужем». И далее ссылается на «предание иудейское», согласно которому «Дева передана была ему не для сопряжения брачного, но для того, чтобы Она сохранена была во свидетельство будущего, чтобы Домостроительство пришествия во плоти было не сомнительно, но засвидетельствовано воистину совершимся без участия семени мужа, силою Святого Духа»[452].
Далее Епифаний подробно описывает первый брак Иосифа Обручника и говорит о его детях от этого брака:
Ибо как мог такой старец иметь женою Деву, будучи столько лет вдов после первой жены? Этот Иосиф, брат Клеопы, был сыном Иакова, прозванного Панфиром. Оба они рождены от Панфира по прозванию. Иосиф же имел первую свою жену из колена Иудина, и она родила ему детей числом шесть, четверых мужского и двух женского пола, как изъяснено в Евангелиях от Марка и от Иоанна (Мк. 3:31; 6:3; Мф. 13:55–56; Ин. 6:42). Первородным он имел Иакова, прозванного Овлием, что значит: стена, названного также Праведным и бывшего назореем, что значит: святой. И он первый получил кафедру епископскую, так как ему первому вверил Господь престол его… Братом же Господним называется по совместному воспитанию, не по естеству, а по благодати. Ибо Мария, присоединенная к Иосифу, только казалась женой мужа, но не имела с ним сожительства по телу. На этом основании близость родства сынов Иосифа со Спасителем достигает до названия братьев, или, точнее, вменена в братство; так же, как и сам Иосиф, не принимая участия в рождении Спасителя по плоти, считается в положении отца Его по Домостроительству…[453]
Далее Епифаний рассказывает, в каком порядке рождались дети Иосифа и в каком возрасте он был, когда обручился с Марией:
Иосиф рождает упомянутого Иакова будучи лет приблизительно около сорока, а может быть, более или менее того. После него рождается сын, называемый Иосией; затем после него Симеон; потом Иуда и две дочери: Мария и Саломия. И затем умерла жена его. И спустя много лет после того он принимает Марию вдовый, будучи человеком в возрасте около восьмидесяти лет и даже более того… Старец, имевший свыше восьмидесяти лет, взял Деву не для того, чтобы пользоваться Ею, но, напротив, Она вверена ему была для охранения ее девства… Да и возможно ли опять, чтобы, после такого великого устроения Божия, старец сожительствовал с Девой чистой и удостоенной чести, с Сосудом, вместившим Невместимого и принявшим такое таинство знамения небесного и спасения человеческого?[454]
Откуда Епифаний черпает все эти сведения? Частично они основаны на «Протоевангелии Иакова», частично на других апокрифах, входящих в категорию «Евангелий детства Иисуса Христа», среди которых могла быть «Книга Иосифа-плотника»[455]. «Протоевангелие Иакова» было подробно рассмотрено нами выше. Что же касается «Книги Иосифа», то создание этого памятника (по крайней мере, в его окончательном виде) ученые относят к периоду между IV и VII веками[456]. Епифаний мог бытьзнаком либо с самим памятником, либо с отраженными в нем преданиями. В этом апокрифе Сам Иисус Христос рассказывает историю Своего рождения от Девы:
Жил человек именем Иосиф, родом из Вифлеема, города Иудина, города царя Давида. Он был мудр, сведущ в законе и был сделан священником в храме Господнем. Он занимался также ремеслом плотника и по обычаю всех людей взял себе жену. И он имел от нее сыновей и дочерей, а именно: четырех сыновей и двух дочерей. И имена сыновей его: Иуда, Юст, Иаков и Симон. Имена двух дочерей: Ассия и Лидия. И жена Иосифа Праведного, всегда ставившая славу Божию целью всех дел своих, умерла во время свое. И Иосиф, праведник сей, отец Мой по плоти, обручник Марии, Матери Моей, трудился с сыновьями своими, занимаясь своим ремеслом плотника[457].
Апостол Иаков, брат Господень. Фреска. 1176–1180 гг. Монастырь Иоанна Богослова, Патмос
В том же источнике говорится, что Иосиф достиг глубокой старости и умер в возрасте ста одиннадцати лет[458]. Епифаний не уточняет, в каком возрасте умер Иосиф, однако указывает, что на момент возвращения Святого Семейства из Египта ему было «более восьмидесяти четырех». После этого он прожил еще восемь лет до описанного в Евангелии от Луки эпизода, когда на двенадцатом году жизни Спасителя он вместе с Марией искал Его в Иерусалиме (Лк. 2:42–45). Сколько еще прожил Иосиф, Епифаний не уточняет, ограничившись фразой: «В следующие после того годы умирает Иосиф, и Иисус воспитан был уже не Иосифом, а только в доме Иосифа»[459].
Вслед за другими авторами Епифаний приводит слова Иисуса, обращенные к Матери, когда Она стояла у Его креста, как на подтверждение Ее приснодевства: «Если бы у Марии были дети и если бы был у Нее муж, то на каком основании Иисус передал бы Марию Иоанну, и Иоанна Марии?» Однако Епифаний также дает свой ответ на вопрос, почему Иисус не передал Свою Мать Петру, Андрею, Матфею или Варфоломею, а передал Иоанну: «По причине девства». Предание о том, что Иоанн был девственником, восходит к первым христианским поколениям, и Епифаний воспроизводит его. Он также отвечает на вопрос о том, почему Иисус позаботился о Своей Матери: «чтобы кто не подумал, что дело воплощения есть только призрак, а не истина. Потому что если бы Она не была истинно Его Матерью по плоти, родившей Его, то Он не предпринимал бы о Ней заботы, чтобы передать Приснодеву, сделавшуюся Матерью, по Домостроительству, и дивным, чуждым нечистоты, Сосудом по причине чести, Ему принадлежащей». Иоанн взял Ее к себе (Ин. 19:27), «а если бы Она имела мужа, имела дом, детей, то и удалилась бы восвояси, а не к чужому»[460].
Иосиф Обручник. Фрагмент фрески «Рождество Христово». XVI в. Монастырь Метеоры, Греция
Епифанию ничего не известно о том, как закончила Свои дни Дева Мария: он даже не знает, умерла ли Она естественной смертью или нет. Он высказывает на этот счет некоторые предположения, но не опирается на какие-либо источники, кроме текстов из Нового Завета:
А если некоторые думают, что мы ошибаемся, то пусть исследуют Писания, и не найдут сведений ни о смерти Марии, ни о том, умерла ли Она, ни о том, что не умерла, ни о том, погребена ли Она, ни о том, что не погребена. И когда Иоанн предпринял путешествие по Азии, то также нигде не говорится, чтобы он вел с собою Святую Деву; но Писание просто умолчало об этом по чрезвычайности чуда, чтобы не привести в изумление разум человеческий. Я не дерзаю говорить, но размышляя о деле, храню молчание. Впрочем, быть может, мы найдем где-либо следы святой и блаженной Девы, когда ничего нельзя найти о смерти Ее. Ибо в одном месте Симеон говорит о Ней: «и Тебе Самой оружие пройдет душу, — да откроются помышления многих сердец» (Лк. 2:35), а в другом, в Апокалипсисе Иоанна, говорится: «И начал дракон преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола. И даны были жене два крыла большого орла, чтобы она летела в пустыню от лица змия» (Откр. 12:13–14). Может быть, это исполнилось на Ней; но я не утверждаю этого окончательно, и не говорю, что Она осталась бессмертной; но не утверждаю и того, что Она умерла. Ибо Писание стоит выше ума человеческого и оставило то неизвестным, так как Дева была Сосуд честный и превосходнейший, дабы не остался кто-либо в предположении чего-либо плотского о Ней. И так умерла ли Она и погребена ли, мы не знаем, но Она пребыла чуждой плотского совокупления[461].
Этот текст важен, во-первых, потому, что Епифаний допускает возможность толкования образа «жены, облеченной в солнце» как указывающего на Деву Марию, а во-вторых, потому, что свидетельствует об отсутствии во времена Епифания каких-либо преданий, посвященных Ее кончине. Если бы они существовали, он не преминул бы о них упомянуть. В-третьих, из этого следует, что Мария, по мнению Епифания, могла умереть мученицей, что он говорит и в другом месте, подчеркивая, однако, что обстоятельства Ее смерти остаются неизвестными: