– Какую правду? – снова заморгала Фаина. – Вы о чем?
– Такую! – засмеялась Ада Марковна. – Привет тебе от Ябеды-корябеды.
И пожилая дама продолжила подниматься по лестнице.
– Привет от Ябеды-корябеды? – повторила Фаина. – Кто это? У меня такой знакомой нет!
– Что это? – сурово спросила тетя Мура, когда я вручила ей коробочку.
Пришлось уточнить:
– Не сама делала, купила в кондитерской. Сейчас чаю попьем.
– Нет, – отрезала гостья, – я такое не ем и тебе не разрешу.
В первую секунду я опешила, потом объяснила:
– Эти пирожные пекут в лучшей кондитерской Москвы, они очень вкусные.
Надежда криво улыбнулась.
– Ну-ну! Ты уверена, что у них в муке червей нет?
– Червей? – выпало из моего рта.
Круглова прищурилась.
– У нас в областном центре тоже есть распрекрасная пекарня, все ее нахваливают. Владелец – мой знакомый, он экономит на всем. Берет муку с личинками, просеивает – и готово. У масла срок годности давно прошел, да кто ж поймет, что оно протухло, когда готовый пирог увидит? Капуста для начинки сверху подгнившая, но плохие листья обобрали, остальное нашинковали. Пожарили пироги на постном маслице, которое даже на Пасху не меняют. Ты уверена, что в той «лучшей кондитерской» люди в масках на кухне работают, перчатки надевают? Никто из них над тестом не чихал, сопли, слюни в него не ронял? Руки они моют или в туалете кое за что подержались и этими же пальцами за работу принимаются?
Я передернулась и поняла, что мои любимые пирожные перестали быть таковыми.
– Общепит – это общепит. Не для себя готовят, – резюмировала Круглова. – Давай выбросим твою покупку. Я испекла к ужину кулебяку!
На меня налетело удивление.
– Холодильник пустой, где вы продукты взяли?