Я слушал его, боясь произнести хоть слово. Не без труда слова судмедэксперта постепенно усваивались моим мозгом, раскладывая факты по полкам. Это позволяло соединить все причинно-следственные связи. Теперь мне стало понятны мотивы частых перепадов настроения Краснова, которые я относил к особенностям характера и стрессам из-за судебных разбирательств.
– Но почему вы не указали это в заключении? – наконец произнес я, после долгого молчания.
– Задайте этот вопрос лучше Безбородову.
Это была какая-то бессмыслица, о чем я и поспешил сообщить судмедэксперту.
– Как это понимать? Причем здесь Александр Викторович?
– При том, что именно он позвонил мне вчера рано утром, прежде чем я отправил пакет с результатами анализов и попросил не вписывать в отчет информацию о зависимости Краснова.
– Зачем ему это?! – вспылил я.
– А вот этот вопрос, молодой человек, вам стоит задать своему коллеге. Прошу прощения, но время, которое я могу уделить вам, ограничено. И, к большому моему сожалению, оно подошло к концу.
Я встал, находясь в прострации, поблагодарил Лихмана за прием, и направился на ватных ногах к выходу. Весь путь до Старых Вязов я вновь и вновь проигрывал в голове наш разговор с судмедэкспертом. Отчего-то наш с ним диалог породил больше вопросов, чем ответов, на которые я собственно и рассчитывал при поездке в город.
4.
Утром я прибыл на работу на час раньше обычного. Спустившись в подвал, я направился прямиком в прозекторскую. Достав тело Анатолия Краснова из холодильной камеры, в которой сохранялась константная температура в 4 градуса, я переместил его на каталку, затем, переложил на стол. Сделать все это в одиночку оказалось даже сложнее, чем мне представлялось. И все же годовая практика давала свои результаты, которые позволили мне не надорвать спину. Умей говорить Краснов, он, скорее всего, был бы возмущен тем, как я бесцеремонно обращался с его телом. К счастью, мертвецы довольно тихие личности. Можно сказать – идеальные клиенты.
Запаха, как такового, от тела не было. И все же, я предпочитал использовать мазь «золотая звездочка», которой смазывал ноздри и ямочку на верхней губе. Следующим моим шагом было дезинфекция всех естественных отверстий покойного, где скапливалось наибольшее количество бактерий после смерти. Процедура не из приятных, но – необходимая. Кожа у моего «пациента» начала подсыхать из-за потери воды, из-за чего волосы на щеках вытянулись вверх словно иголки. Процесс потери воды организмом и кожное высыхание стали причиной веры многих людей, что волосы и ногти продолжают расти и после смерти. Подготовив новенькое лезвие, я принялся брить труп, стараясь делать это как можно осторожнее, чтобы не оставить на лице порезы, которые, по понятным причинам, уже не заживут.
Закончив с бритьем, я взял немного ваты и сделал из нее два небольших шарика. В городских моргах, под веки умерших ставили особые колпачки, в здешнем же поселке справлялись с помощью ваты. Поднимать веки, смотря в мутные невидящие глаза – еще один из неприятных моментов нашей работы. И опять же – это было необходимо, иначе веки казались бы впалыми, что выглядело неестественно и могло напугать пришедших проститься с усопшим. Одно из век, после проделанной процедуры, плохо закрывалось, а потому я прибегнул к помощи клея. По моей неосторожности, одна капелька упала на щеку Краснова, превратившись в слезу. Я поспешил ее вытереть салфеткой, прежде чем она застыла на ней.
Следующим шел рот. Губы Краснова были слегка приоткрыты, а потому я потянулся за ниткой с иголкой. Помассировав челюсть, сняв лишнее напряжение с мышц, я приоткрыл рот и принялся просовывать иголку через дёсны, верхняя – нижняя, верхняя – нижняя.…Под конец, оставалось только подтянуть нить, и рот покойника плотно закрылся. Убрав в сторону иглу и нить, я взял крем на водной основе и помазал губы и веки мертвеца, чтобы сохранить на более длительный срок влажность участков, подверженных ускоренному высыханию.
Тела, которые не подвергались вскрытию, бальзамировались артериальным методом, то есть – через аорту или сонную артерию. В данном случае пришлось выбрать полостной метод – введение раствора через пункцию. Рецепт раствора для бальзамирования в Старых Вязах использовался один из самых простых и дешевых, но это не значило, что неэффективных. А именно – модификация раствора Минакова. В него входили: формалин, этиловый спирт, вода и краситель для получения естественного цвета кожи. Кровь из тела Краснова была выкачена при вскрытии, а потому я мог сразу же приступать к процедуре бальзамирования.
Аппарат подкачки раствора работал с громким звуком, а потому не удивительно, что я не расслышал, как дверь в прозекторскую открылась, и внутрь заглянул Безбородов.
– Алексей! – громко произнес он, пытаясь перекричать аппарат. – Что-то ты сегодня очень рано принялся за работу.
Он подошел ко мне вплотную, благоухая огуречным одеколоном, сунув руки в широкие карманы халата. Я молчаливо продолжал работу, придерживая канюлю, через которую вкачивался раствор.
– Почему меня не подождал? Я б помог.
– Спасибо, я сам справляюсь, – буркнул я, подчеркнуто выражая свое дурное настроение.
ebooksa