Софья Романовна посмотрела на внучку пристально, сказала, не повысив голоса, твердо, неторопливо:
— В любимом деле, в любимой работе…
— Слышала я это. По радио! — Лиля повернулась к зеркалу, платочком вытерла поплывшую с ресниц краску. — Старо все это. Ста-ро!
— Понятия добра, зла, любви, ненависти, храбрости, трусости не могут быть ни старыми, ни молодыми. Они другого порядка — вечного.
— Я вообще в вечность не верю. Мамонты, наверное, казались сами себе сверхвечными. А погибли в одну секунду. И до сих пор никто не знает почему. Между прочим, об этом тоже по радио говорили.
— Реши эту загадку, — посоветовала Софья Романовна. — Поставь себе такую цель. Пусть она станет смыслом твоей жизни.
— Я себе смысл и получше найду. Веселее… — уверенно ответила Лиля.
— Старайся.
…За подобными разговорами время протянулось до обеда. За обедом внучка и бабушка помирились. А к четырем Лиля отправилась в клуб на репетицию.
— Молодец! Хорошо! — бодреньким голосом встретил ее Сосновский. — Люблю обязательных людей! Сейчас это такая редкость!
Лиля не стала спорить. Между тем солдат, который должен был аккомпанировать ей на гитаре, почему-то запаздывал. Лиля нетерпеливо ходила по фойе, если, конечно, небольшую темную прихожую можно было назвать этим звучным словом. Из зрительного зала доносился перебор баяна. Четверо солдат репетировали какую-то пляску, где надо было приседать и выбрасывать ноги.
Лиля вообще терпеть не могла баян и всякие пляски. Она чувствовала, что снова начинает раздражаться.
— Долго я еще буду здесь маячить? — спросила она Сосновского. — Двадцать минут пятого. А в шесть начало фильма.
Капитан знал, что в шесть начало фильма. Привезли «Прыжок на заре». Про воинов-десантников. Первый сеанс для солдат. Второй, который начинался в девять, для офицеров, прапорщиков и членов их семей.
— Две-три минуты, и все выясню. Прошу, Лилечка, не волнуйся, — суетливо улыбаясь, пообещал Сосновский.
Именно в этот момент к нему подошел солдат-армянин. Попросил разрешения обратиться. И передал записку.
— Вот черт! — расстроенно воскликнул Сосновский, прочитав ее. — Форменное безобразие. Из последних сил выбиваешься. А вместо благодарности палки в колеса.
Он побежал к себе в кабинет и позвонил командиру первого батальона подполковнику Хазову.
Ровно через одиннадцать минут прапорщик стоял перед очами комбата.
— Вы почему срываете план работы полкового клуба? — ледяным голосом спросил Хазов.
ebooksa