Станислав Любомирович объяснил как-то:
— В христианской троице — отец, сын, дух — выражение «не от мира сего» соответствует откровению сына в его любви к богу, в то же время откровение отца заключается в его любви к миру.
Он еще что-то говорил о трансформации смысла идиомы, но я не запомнил, к сожалению…
Жанна увидела меня из окна киоска возле рынка под платаном, когда я расстался с отцом, который вспомнил, что ему нужно зайти в аптеку купить геморроидальные свечи, кажется, с экстрактом красавки, а я по старой памяти заглянул в киоск «Пиво — воды», потому что после расчета на заводе располагал небольшой суммой наличных денег. Я вошел в полутемный прокисший киоск и увидел Жанну перед прилавком. Киоскерша наливала ей пива в трехлитровый зеленовато-синий баллон.
— Антон! — выдохнула Жанна. И улыбнулась только глазами. Но это неверно: самыми краешками глаз. Ресницы у нее были длинные и густые. А лицо чистое, без единого прыщика или пятнышка, — мало загоревшее лицо для нашего черноморского города.
— Здравствуй, — сказал я.
— Я думала, что ты провалился сквозь землю, — призналась она.
— Земля такими брезгует, — заявил я, конечно, не без пижонства.
Она ответила:
— Это же прекрасно.
— Относительная, мысль. Но все равно спасибо.
— Мы о тебе часто говорили.
— Кто «мы»?
— Даша и я.
— Вы — подруги? — удивился я.
— В качестве подруг я предпочитаю мальчиков, — многозначительно улыбнулась Жанна. — Но Даша прекрасный человек. С большими возможностями. На экзаменах за девятый класс[2] она получила только пятерки.
— Что у вас общего? — спросил я, протянув киоскерше три рубля. Пиво стоило два двадцать.
— Тоска по прекрасному, — Жанна закатила глаза, как будто читала пьесу в драмкружке.
— Я хочу угостить тебя, — сказал я и положил вторую трешку.
— Спасибо, — ответила она. — Очень жарко.
ebooksa