И зачем она со следователями откровенничала? Вот к чему, к примеру, сразу вываливать следаку, что они вместе с Богоявленским на спектакль к Грузинцеву ходили? Еще, наверное, наболтала, что он ему букет за кулисы приносил. Что за невоздержанность речи!
Хотя, с другой стороны, Кристина его, можно сказать, спасла. В столь сжатые сроки нашла адвоката – да такого хорошего! Вытащила из тюрьмы. Если б не защитник, очень даже запросто уехал бы сейчас поэт куда-нибудь в СИЗО.
Поэтому вряд ли следует на нее нападать, претензии ей предъявлять. Может, когда-нибудь позже, когда всё успокоится.
В своем доме, отоспавшись в такси, поэт для начала принял душ, смыл с себя запахи ментовки, автозака, суда. Потом развел бурную деятельность. То, что он избежал «неба в клеточку», сильно вдохновляло. Кристинка обещала привезти еды – но он и сам не лыком шит, умеет встречать девушек. Из запасов в морозилке и подвале спроворил креветочный салат, с яблоками и консервированными ананасами. Сделал «чушку берек» – фаршированный брынзой болгарский перец: помнил, когда-то для нее готовил, и Кристи понравилось. Сунул бутылку шампанского и бутылку белого в холодильник, красное из подвала оставил на столе – пусть, наоборот, подогреется.
Кристина приехала ближе к полуночи.
Привезла в пластиковых коробках ресторанной еды.
Благосклонно оценила его кулинарные потуги.
А еще протянула газету:
– Вот, гляди. Ты же славу любишь? Считай, опять прозвучал на всю страну.
Газетенка оказалась желтая, под названием «ХХХпресс». На первой полосе – аршинными буквами заголовок: УБИТ АНДРЕЙ ГРУЗИНЦЕВ! Чуть ниже – шрифтом поменьше: Актер был отравлен в своем особняке! А еще ниже – подзаголовок: По подозрению в убийстве задержан известный поэт Юрий Богоявленский. И фотография, снятая откуда-то сверху (со второго или третьего этажа особняка актера?): он, поэт, шагает, руки за спину, конвоируемый сержантиком, по направлению к полицейскому «Патриоту» по идеальной дорожке от ступенек дома Грузинцева.
– Но ведь какая сволочь сняла это! – выкрикнул Юрий Петрович. – А потом еще в газету продала! Кто-то ведь оттуда, из тех, кто в доме был!
Он в сердцах скомкал желтый листок и запулил в стену. Кошка Мася, вертевшаяся на кухне, поблизости к гостям и еде, аж подпрыгнула и, выгнув спину, убежала.
– Да я на них в суд подам! – продолжал разоряться поэт. – Совсем я не задержан! Вот, на свободе, всего лишь под подпиской!
– Знаешь, как нас на кафедре рекламы учили: любой пиар хорош, помимо некролога, – глубокомысленно заметила Кристина.
– Угу, – скептически заметил подуспокоившийся поэт, – то есть ты хочешь сказать, что люди, разглядев меня на фото и мою фамилию в заголовке, немедленно побегут покупать сборники Богоявленского?
– Почему нет? Тебе самое время пару интервью дать, к Малахову на передачу сходить. Сейчас нарасхват будешь. О себе напомнишь, собственную версию событий преподашь.
– Ох вы, пиарщики, только об одном и думаете! Вечно у вас голова набекрень: кого бы прославить. Давай-ка лучше мы с тобой выпьем – за мое чудесное освобождение.
Хлопнула пробка шампанского. Они чокнулись. Кристина полетала по кухне, организовала прекрасный стол из привезенных и местных припасов.
– Я тебе страшно благодарен за адвоката. Сколько должен?
– Сочтемся. Тем более он свою работу не закончил, еще понадобится. Но тебе не кажется, что сейчас самое время объяснить, что происходит,
ebooksa