Видя, что он колеблется, дама потянулась за телефоном – как видно, отправить ему денежный перевод.
– Нет-нет, – проговорил он, – торопиться не надо.
«С ней поработать, конечно, будет интересно. Наверняка многое видела, пережила, прежде чем свой бизнес построила. Вдобавок: в деньгах есть какое-то дьявольское очарование, богачи притягательны, и женщины-толстосумы не исключение.
Но, с другой стороны, кто знает: может, это способ купить меня – чтоб я в расследование убийства дальше не лез. Не исключено ведь, что она сама или дочка ее замешаны. Обе вместе или порознь».
И он сказал:
– Давайте попробуем пока безо всякого гонорара или аванса. Мы с вами посидим, вы мне о себе расскажете. А я погляжу, сумею ли из этого материала что-то выжать.
– Когда вы можете начать?
– Хоть сейчас.
– Прекрасно. Еще кофе? Чего-нибудь покрепче? Или пообедаем?
– Давайте не будем отвлекаться.
Он вытащил из кармана телефон, положил на стол, включил диктофон.
– Будете записывать, да?.. Я говорила, что я родом с Камчатки. Отец мой, Василий Палыч, вертолетчиком был, его в Петропавловск после училища распределили. Ну, и мама, Нина Ивановна, с ним, конечно, поехала. Хотя она по образованию – инженер железнодорожного транспорта. А на Камчатке – ни одного километра железных дорог нету. Да там, впрочем, и с обычными дорогами негусто. Всюду только вертолетом долететь, и папаня уважаемый человек был, работы у вертолетчиков всегда полно. Он в восьмидесятом погиб, когда мне двенадцать лет было.
– Разбился?
– Нет. В советское время вертолеты на Камчатке, представьте, не бились. Поехал с другом на рыбалку. Лодка перевернулась, друга нашли, мертвого, а папу – нет. Так пять лет его считали без вести пропавшим, потом признали погибшим.
«Может, – промелькнуло у новоявленного литзаписчика, – на самом деле выжил? Убежал из семьи, живет под чужим именем? А сейчас нашелся и убийство Грузинцева организовал?.. Ох, ну такая история – для приключенческих романов. И главный вопрос: зачем? Каков мотив? Возникнуть из небытия и убить мужа внучки? Очень странно».
А дама продолжала:
– Мамочка моя, за неимением на полуострове рельсов и шпал, стала в школе работать, физику преподавать. Опять же за мной присмотр. Но я там прозябать не хотела. У меня с юных лет, сколько себя помню, идея была: сбежать на материк. И еще я с детства видела себя крупным руководителем. Типа директора завода. Как в фильме «Москва слезам не верит». Поэтому, как только аттестат получила, так и усвистала. И мамочка не против была. Посадила меня на «Ил‐62», и через девять часов: здравствуй, Москва! Поступила я в Технологический, там с ходу место в общаге давали. Мне ж было все равно, чем в будущем руководить – автомобильным заводом, цементным или бумагоделательным.
– Вы в итоге со своей нынешней компанией исполнили свою мечту, – заметил усмешливо Богоявленский.
– Практически. Если считать, что у нас больше двадцати тысяч занятых, а число тех, кто на франшизе, к двумстам тысячам приближается… Короче, я в Москву приехала – а тут как раз перестройка. И – первая любовь. На третьем курсе я замуж вышла, влюблена была, как кошка. А в 88-м у нас Владочка родилась, дочурка моя единственная.
– Как вашего мужа звали?
ebooksa