– Да. Мы уходим этой ночью, примерно через четыре часа… – Фалин заметил, видимо, удивление, скорее даже, недоумение Андрея и добавил. – Мы не предупредили заранее, не обижайтесь. Мы не хотим, чтобы нам помешали. Я думаю, вы поймёте…
…Когда Андрей спустился на улицу, "пришлые" уже вывели пять первых капсул на взлётно-посадочные площадки и занимались погрузкой, остальные четыре также грузились в ангарах. "Пришлые" работали молча и сосредоточенно, скупо обмениваясь короткими фразами. Хрунов возле одной из капсул возился с заправкой.
Андрея не покидало ощущение иллюзорности того, что происходит, ему казалось, что всё это не может быть всерьёз, что вот сейчас кто-то скажет: "Ну, довольно", и всё остановиться, а потом отмотается назад, как в обратной съёмке.
К нему подошёл Фалин.
– Андрей Ильич, мы заканчиваем. Вы не могли бы сходить за Зиминой, им уже пора?
Андрей ответил не сразу, ещё секунду сомневаясь, словно ожидая той самой команды, но её не последовало. Фалин выжидательно смотрел на него.
– Да, конечно, – кивнул наконец Андрей и, повернувшись, пошёл обратно к главному корпусу.
Андрею вдруг захотелось что-нибудь подарить Родиону на память, хотя он не очень понимал, что это значит – память в той дали (или глуби, или выси), в которую отправлялся мальчик. Он зашёл по пути в свой номер, и на глаза ему попалась табличка "Не умничай!", которую он всегда ставил на стол, когда Родион приходил к нему на занятия; он сунул её во внутренний карман лётной куртки, потом подошёл к номеру Зиминых и постучался в дверь.
– Да, – отозвался голос Лены Зиминой, и Андрей вошёл.
Зимины сидели в полутьме, горел только светильник на стене, под которым, Родион, видимо, читал книгу до того, как появился Андрей. Зимина сидела в кресле у окна, одетая Верочка спала, разметавшись на диване.
Лена и Родион смотрели на него.
– Пора! – сказал Андрей.
Зимина порывисто встала и пошла было к дивану, но Андрей жестом попросил разрешения нести Верочку, и Зимина после секундного колебания позволила. Андрей поднял тёплое послушное тело девочки на руки. Прислонившись к плечу Андрея, девочка продолжала безмятежно спать, и прозрачная слюнка сбежала из уголка её рта Андрею на куртку.
Когда они вышли из корпуса, из степи навстречу им вдруг резко подул почти горячий ветер, и Андрею пришлось идти боком, заслоняя спящую девочку. Когда он случайно посмотрел на Родиона, его поразило выражение лица подростка, где за почти взрослой решимостью угадывалась какая-то отчаянная мальчишеская гордость. Зимина шла впереди, не оглядываясь.
"Пришлые" стояли на краю посадочного поля. Увидев подходивших, от группы отделился Зимин и, приняв из рук Андрея дочку, ушёл с ней на руках к ангару, где стояли капсулы второй стартовой группы. Туда же пошла Зимина.
Из степи продолжал дуть горячий ветер.
Фалин подошёл к Андрею:
– На всякий случай, Андрей Ильич, не летайте в ближайшие сутки…
Затем он собрал вокруг себя стартующих первыми и коротко напомнил порядок входа в Канал. Все пошли по своим местам. Родион стартовал в первой группе, и Андрей проводил его к капсуле. По пути он достал из кармана табличку "Не умничай!" и, когда они остановились перед открытым люком, протянул Родиону:
– Дарю насовсем! – он старался говорить бодро. – Поставишь на пульт.
ebooksa