Рассказы о Джей-канале

– Сейчас придет Князев, – сказал он, – сделай снимок и отправь его домой. Сегодня больше ничего не будет. Может быть, и завтра.

– Что-то случилось? С уровня он вернулся вовремя.

– Дело не в этом. Пусть отоспится… И вот еще что… – Латышев помедлил. – Почисть ему память.

– Он может опять не захотеть.

– Значит, без его согласия.

– Но ведь… – начал было Болдин, но, внимательно посмотрев на Латышева, осекся. – Хорошо.

Латышев погасил экран, подошел к окну и распахнул его. С порывом свежего ветра в комнату ворвался упругий шум листвы.

На улице была теплая ясная ночь. Внизу, освещенные светом окон, метались верхушки тополей. Латышев постоял, закрыв глаза и подставив теплому ветру лицо. Он заставлял себя ни о чем не думать, давая передышку утомленному мозгу.

Вскоре появился Болдин.

– Что вы сделали с Князевым, Николай Алексеевич? – спросил он, доставая из шкафа и протягивая Латышеву энцефаллор. – Он чуть ли не умолял меня почистить ему память.

– Умолял?

"С чего бы это?.." – вяло подумал Латышев и тут же отвлекся:

– Ладно, давай смотреть…

Князев (предпоследний выход на уровень)

… В дверь забарабанили.

" 0, Господи!.. – сердце у Стиверса бешено заколотилось. Он со страхом посмотрел на окно – улица была освещена. – Опять?.. Боже мой…"

Он суетливо вскочил, уронив несколько листов рукописи, и, не поднимая их, кинулся открывать.

На пороге стоял полицейский. Он схватил Стиверса за воротник халата и рывком выдернул на лестничную площадку.

– Есть еще кто-нибудь в квартире? – спросил он. Стиверс мотнул головой. – Давай вниз… И быстрее! – он толкнул Стиверса так, что тот, запутавшись в полах халата, едва не скатился по ступеням, и вошел в квартиру.

Стиверс вдруг представил, как сапоги полицейского ступают по разбросанным листам его рукописи, и его охватило отчаяние.