Латышев осторожно, словно боясь расплескать заполняющую мозг тишину, сдвинул взгляд и повел глазами из стороны в сторону.
В дальнем конце палаты, возле окна он увидел стоявшего к нему спиной Болдина и какого-то человека в белом халате, по всей видимости, врача.
–… поэтому сомневаюсь, чтобы он оправился… – донесся до него обрывок разговора.
– Глеб… – негромко окликнул Латышев.
Болдин обернулся, секунду недоверчиво смотрел на Латышева, затем кинулся к кровати.
– Николай Алексеевич! Ну, наконец-то. Я уж…
– Что с Князевым? – перебил его Латышев.
Болдин замялся.
– Так что с Князевым, Глеб? – нетерпеливо повторил Латышев. – Ну же! Погиб?
– Нет. Не погиб… – Болдин помолчал. – Но это все равно – невменяем. И нет никакой гарантии, что когда-нибудь станет нормальным…
"Плохо… – тягуче подумал Латышев. – Как плохо… Незрячими остались… Что делать будем?.."
– Что делать будем, Глеб? – вслух повторил он.
Болдин опустился на стул возле кровати, посидел несколько секунд молча, потом сказал:
– Может быть, ничего уже и не надо, Николай Алексеевич.
– Ты что?.. – Латышев резко приподнялся, и тут же в его мозгу возник еще далекий, едва уловимый, невнятный гул. Латышев осторожно опустился на подушку. – Ты о чем это, Глеб?
– Видите ли, Николай Алексеевич… Кто-то продолжает качать седьмой…
Смысл того, что сказал Болдин, не сразу дошел до сознания Латышева. Некоторое время он продолжал ожидающе смотреть на Болдина, так, как будто тот ничего не говорил. Потом понял.
– Погоди… – с усилием произнес он. – Ты сказал, кто-то качает седьмой уровень?
– Да. Уже третьи сутки. Собственно, после Князева и не прекращалось. Уже некоторые наши подключились.
– Но ведь… Погоди, я что-то не соображу… – смятенно пробормотал Латышев. Гул в голове все усиливался, в нем уже можно было различить резкие отдельные слова и вскрики, визгливый смех, клекот, хрипы, монотонное бормотание, нескончаемо перекатывающее, словно гладкие камешки во рту, одно или два бессмысленных слова. Латышеву стало больно двигать глазами. Он никак не мог собрать разбегавшиеся мысли. – Что это может быть, Глеб? – через минуту беспомощно повернулся он к Болдину.
ebooksa