Влияние сионистской деятельности на арабов не следует преуменьшать. И в этом контексте несущественно, что арабы извлекли экономическую и иную выгоду из еврейской иммиграции. Но не следует утверждать, что сионизм неизбежно привел бы к эвакуации и изгнанию множества палестинских арабов из Палестины. Если бы арабы приняли план Пила в 1937 г., территория еврейского государства ограничилась бы прибрежной равниной между Тель-Авивом и Хайфой. Если бы они не отвергли план раздела ООН в 1947 г., большая часть Палестины все равно осталась бы в их руках. Арабский тезис о неизбежной сионистской экспансии — это своего рода самосбывающееся пророчество: избрав путь вооруженного сопротивления и потерпев поражение, арабы сами сделали практически все возможное, чтобы это пророчество сбылось. Сионистское движение и йишув закалились и достигли зрелости в борьбе против арабского национального движения. В результате они пришли к выводу, что бессмысленно искать согласия арабов и что достичь своих целей они могут, только действуя против них.
Сопротивление арабов было естественной реакцией народа, не желающего делить свою страну с другим народом. Но для европейских евреев это был не абстрактный вопрос сохранения исторических связей, религиозного и национального единства. С приходом Гитлера к власти палестинская проблема стала вопросом жизни и смерти, и потому сионисты не чувствовали угрызений совести: ведь евреи теперь стояли перед угрозой физического уничтожения. А худшее, что могло случиться с арабами, — это раздел Палестины и статус меньшинства для части арабов в еврейском государстве. Несомненно, сионизм допустил много ошибок и просчетов в своей политике по «арабскому вопросу». Однако, как ни рассматривать эту проблему, очевидно, что конфликт, связанный с иммиграцией и колонизацией, был неминуем, ибо не существовало основы для компромисса. Сионисты могли и должны были уделять больше внимания обидам и стремлениям арабов. Но на какие бы уступки они ни пошли в культурной сфере, арабы все равно сопротивлялись бы иммиграции, опасаясь ее неизбежных последствий.
10. С арабской точки зрения, сионизм был агрессивным движением, а еврейская иммиграция — вторжением. Сионисты виноваты в том, что вели себя так же, как другие народы, — только начали действовать позже, в силу исторических обстоятельств. Национальные государства в ходе истории возникали не в результате мирного развития и законных договоров. Они вырастали из вторжений, колонизации, насилия и вооруженной борьбы. Историческая трагедия сионизма заключалась в том, что он появился на международной сцене в тот момент, когда на карте мира уже не осталось свободных мест. Где бы евреи ни решили поселиться, рано или поздно они вступили бы в конфликт с местным населением. Сама задача создания национального государства неминуемо влечет за собой несправедливость. Коренное население либо поглощается и ассимилируется, либо уничтожается, либо изгоняется. Изгнание десяти миллионов немцев из Восточной Европы было немедленно признано внешним миром как свершившийся факт; тех же, кто не хотел смириться с этой несправедливостью, называли реваншистами и разжигателями войны. Учитывая особенности Советской власти, было очевидно, что новый порядок в Восточной Европе можно изменить только новой мировой войной. Сионизм же был не настолько силен и не угрожал мировой войной. А в результате территориальные перемены в Восточной Европе были приняты как необратимые, а изменения на Ближнем Востоке многие продолжали ставить под сомнение.
Сионистов атаковали на уровне абстрактной справедливости: утверждали, что евреи не имеют права на свое собственное государство, потому что они предъявили это требование слишком поздно и потому, что создание еврейского государства неминуемо скажется на судьбе другого народа. Заявляли, что при данных обстоятельствах евреи как группа не имеют права на выживание. Но любые аргументы, связанные со смыслом существования наций и государств, обоюдоостры, не говоря уже о том, что евреи стояли перед опасностью истребления не только как группа, но и как отдельные люди. Точно так же на уровне абстрактной справедливости тот факт, что какая-то нация или государство существовали длительное время, еще сам по себе не служит доводом в пользу их дальнейшего существования — если только эта нация или государство не внесли важный вклад в развитие человечества. А на такие заслуги могут претендовать лишь немногие нации и государства. С другой стороны, если можно отстаивать идею равного распределения собственности между отдельными людьми, то она применима также (на уровне абстрактной справедливости) к народам и нациям.
11. Не считая арабской оппозиции, сионизм подвергался критике с самых разных сторон. Сопротивление ультра-ортодоксальных евреев основано на абсолютно иной системе верований и ценностей, поэтому места для дискуссии крайних ортодоксов с сионистами просто не остается. Нерелигиозная критика сионизма встречается в различных вариантах, но в конечном итоге она всегда основана на одних и тех же идеологических предпосылках. И крайние «левые» критики, и либеральные сторонники ассимиляции опираются на аргумент, согласно которому сионистское движение — это анахронизм, ассимиляция же — неизбежный исторический процесс и что он зашел уже слишком далеко и не может быть остановлен и повернут вспять. Отсюда делается вывод, что желание евреев как национальной группы продолжить свое существование противоречит ходу мировой истории. Поскольку социальное и экономическое развитие ведет к постепенному исчезновению национальных особенностей, то любая попытка остановить этот процесс реакционна по своему характеру. Если в прежние эпохи национальные государства играли прогрессивную роль, то теперь национализм превратился в препятствие на пути к дальнейшему прогрессу. Евреи просто-напросто первыми подверглись денационализации; затем за ними последуют и другие государства. Вместо того чтобы пытаться вернуться к национальному государству, евреям следует исполнять роль, предназначенную им самой историей, — роль авангарда нового мирового порядка. По мнению либералов, антисемитизм обязательно должен исчезнуть с распространением цивилизации и просвещения. Согласно радикальным «левым», он исчезнет с уничтожением капитализма.
В ранний период лидеры сионизма до некоторой степени разделяли веру в прогресс человечества. Но они не верили, что новый мировой порядок возникнет достаточно быстро, и опасались, что тем временем преследования и гонения продолжатся. И действительно, ход мировой истории не подтвердил оптимистических прогнозов. Если цивилизация и прогрессирует, то происходит это крайне медленно. Национальные движения и национальные государства повсеместно процветают и далеки от упадка. Идея международной солидарности рабочего класса звучит все реже и реже — даже как лозунг. Антисемитизм возник раньше капитализма и до сих пор существует в посткапиталистических обществах. Поскольку коммунизм отошел от пролетарского интернационализма и превратился в националистическую ветвь социализма, положение евреев при этих режимах и в коммунистических движениях сделалось весьма шатким. Более того, участие евреев в радикальных политических движениях привело к очередному подъему антисемитизма — независимо от того, достигли эти движения власти или нет. Таким образом, «нееврейский еврей» косвенно способствует возрождению еврейского национализма.
12. Основной причиной слабости сионистов являлся тот факт, что условия для воплощения сионистской мечты никогда не были благоприятными. Сионизму не удавалось преодолеть инертность еврейских масс; ему никогда не хватало ресурсов. Создание национального дома в одной из самых нестабильных зон, в борьбе
13. Основная цель сионизма была двоякой: восстановить достоинство еврея в глазах неевреев и возродить еврейский национальный дом; дома евреи «жили бы как свободные люди на своей земле и мирно умирали в своих собственных домах» (Герцль). Отчасти сионистское движение успешно выполнило эти задачи. Создание еврейского государства стало величайшим поворотным пунктом за последние две тысячи лет еврейской истории и оказало существенное влияние на жизнь евреев во всем мире. Но несмотря на то, что этот новый национальный дом привлек к себе много симпатий, его потенциал в качестве культурного центра остался ограниченным. По мере нормализации еврейской жизни более экстравагантные притязания сионистов (Сион как символ новой духовности, модель для спасения человечества, центр гуманистических идеалов) неминуемо отступают на задний план. Благодаря появлению государства другие народы стали выше ценить решительность и способности евреев, однако положение евреев — вопреки всем надеждам сионистов — не стало надежнее. Антисемитизм в диаспоре ослаб — как реакция на ужасы гитлеризма и в результате создания Израиля. Однако враждебность к новому государству со стороны его соседей возросла. Таким образом, перед созданным сионистами государством стоит труднейшая задача: в нелегкой борьбе ему предстоит убедить своих соседей в том, что оно имеет право на существование. До тех пор, пока продолжается эта борьба, само существование и независимость государства Израиль гарантированы не в большей степени, чем жизнь других маленьких государств, чье геополитическое положение превращает их в мишень для планов экспансии соседних сверхдержав.
ГЛОССАРИЙ
«Агудат Израэль» — религиозно-ортодоксальное, несионистское политическое движение, основанное в 1912 году.
Алия — иммиграция в Израиль.
«Ахдут Ха’авода» («Трудовой союз») — еврейская рабочая партия, 1919–1930.
«Бетар» (Брит Трумпельдор) — молодежная ревизионистская организация, основанная в 1923 году.
«Брит Шалом» («Мирный договор») — еврейская организация, борющаяся за восстановление дружественных отношений между евреями и арабами; ок. 1925–1933.
Ва’ад Леуми — Национальный совет (евреев Палестины), 1920–1948.
Галут — диаспора.
«Гатиква» («Надежда») — сионистский и израильский национальный гимн.
«Гдуд Авода» — «Трудовой легион» (1920–1927).
Гегенвартсарбайт — сионистская деятельность в диаспоре.
«Зохар» — ревизионистская партия, основанная в 1925 году.
ebooksa