– Что вас опять не устраивает?
– Насколько мне известно, жулик до сих пор находится за решеткой.
– Но горожане постоянно упоминают его имя в пабах Уайтчепела.
– Часто вы слушаете жителей, чьи разговоры заканчиваются на воспоминаниях о прошлом? В свое время из-за мистера Флинна умерло несколько капиталистов, и он стал народным героем для рабочих, – ответил я, взял небольшую паузу и хмыкнул от пришедшего в голову плана. – Вот что я вам скажу, Виктор, неподалеку от места, где мне приходится коротать одинокие ночи, есть рынок. Там держит лавку очень подозрительный мясник. Часто срывает свой гнев на покупателей, молчалив, все время озирается по сторонам, когда уходит в подвал разделывать туши, и лицо у него злое. Сходите, проверьте. Он всегда стоит там, остальные овощи да фрукты продают, не ошибетесь.
Лорд Абберлайн приободрился, выпятил вперед грудь и чванно откинул голову, отчего его фигура приняла очень вызывающий вид. Юноша пытался держаться с напускным достоинством, но я все равно видел, как его тонкие, острые пальцы подрагивали, а плечи слегка поднимались кверху, втягивая в себя шею.
– Благодарю вас, раскаиваюсь и прошу прощения за поступок моего отца, – сказал молодой человек, вежливо поклонившись. – А также за то, что ограбил вас год назад.
– Фу, как неправдоподобно.
– Вы приглашали миссис Гамильтон на танец? Получали вызов на дуэль от ее мужа? Несколько джентльменов, бывших военных, уже готовы к поединку.
– Нет. Советую сразу передать дело своему адвокату и не пытаться стреляться с ее мужем. Во-первых, потому что эта дама не стоит чьей-то жизни, а во-вторых, Филипп, судя по его внешнему виду, профессиональный бретер.
– Мистер Гамильтон постоянно ходит следом за Анной. Он намеренно провоцирует меня весь вечер, зная, как сильно мне хочется потанцевать с его безумно красивой женой!
– Я вас предупредил, Виктор. Будьте уверены, что рука Филиппа, имеющего такую трость, не дрогнет при выстреле, – ответил я, взявшись за ручку двери, и уже через плечо сказал: – Да, кстати. Никто не должен знать, что мистер Брандт сегодня на приеме. Надеюсь, мы друг друга поняли.
Мои советы всегда были практичны, логичны и точны, но не все любили к ним прислушиваться и считали их своекорыстными. Вероятно, так посчитал и лорд Абберлайн, который все-таки станцевал с Анной, проигнорировав рекомендации, данные мной от чистого сердца.
Я разговаривал с лордом Олсуфьевым о письме, найденном слугами при входе в особняк, когда между Виктором и Филиппом возникли разногласия. Не хотелось наблюдать за тем, как лорд Абберлайн в который раз будет страдать от своего маленького ума и неумения внимать чужим советам, поэтому я, узнав, что Клаудия недавно ушла с приема из-за плохого самочувствия, решил последовать ее примеру, но не успел.
Вдруг музыканты перестали играть, и люди, мгновенно забывшие про танцы, заинтересованно собрались полукругом около сильно разругавшихся Виктора и Филиппа. Мистер Гамильтон бросил в своего оппонента перчатку, однако лорд Абберлайн не спешил ее поднимать и привычно не сводил с соперника пронизывающего взгляда.
Муж Анны оказался не из робких. Вены на лбу и шее старика вздулись от напряжения, лицо покраснело, но сам бретер, готовый броситься на Виктора, молча продолжал ждать его решения, пока самодовольная дама, за которую предстояло стреляться, едва сдерживала смех.
– Виктор, простите мистера Гамильтона, – промямлил, побледневший Бенедикт, как только юноша поднял с пола перчатку. – Он склонен к бурным эмоциональным вспышкам и часто неправильно трактует поведение окружающих! Не превращайте простое недопонимание в кровавую стрельбу!
– Я отправлю секунданта. Им должен быть человек новый и беспристрастный, – ответил сыщик, украдкой глядя на меня в толпе. – Во всяком случае, Филипп, с вами свяжутся.
Растолкав гостей и ни с кем не попрощавшись, я в растерянности покинул официальный прием, ведь у меня совсем не было желания тратить время на переговоры, подготовку места для проведения поединка, и становиться секундантом Виктора. Да, можно было отказаться, но Бенедикт, как обычно, будет надеяться на мои навыки дипломатии и не простит, если не удастся предотвратить кровопролития.
Прогуливаясь по тускло освещенному электрическими фонарями саду, я вскрыл конверт, на котором было написано мое имя.
ebooksa