1888

– Прошло не больше пяти часов с момента смерти, – наконец промямлила Клаудия, едва справляясь с тяжелым похмельем. – Трупное окоченение распространилось на мускулатуру лица, шеи и уже проявляется на конечностях. Тело холодное. Смерть наступила от точно такого же разреза, каким была убита миссис О’Ши.

– Вы много выпили и ошиблись, – ответил я, присев рядом с ней на корточки. – Гибель произошла по другой причине.

– По какой же?

– У нее небольшие полосчатые кровоизлияния в глазах, а на участке шеи, не затронутом предметом преступления, видна синюшная горизонтальная борозда, что говорит о предварительном удушении. Также имеется глубокая ссадина на лбу.

– Если вы еще скажете, чем ее задушили, то я куплю вам пинту пива.

Я задумался и снова, более внимательно, осмотрел верхнюю часть жертвы.

– Что же, пиво мне не особо нравится. Жду с вас ирландский виски, – ответил я и кончиками пальцев осторожно снял с платья, в области груди, длинные ворсинки. – Пропавший шарф стал приговором для этой дамы.

– Может, вам будет продуктивнее работать одному?

– Не расстраивайтесь. Все делают ошибки, – сказал я и по-дружески похлопал врача по плечу. – Убийца с силой ударил мисс Бернс лбом о забор, повалил на землю и принялся душить шарфом, затем перерезал горло.

– Зачем резать горло трупу?

– Отличительный знак, чтобы полиция точно знала, кто виновен. Вопрос в том, кто был с мисс Бернс? Клиент? Знакомый? Она добровольно пошла с этим человеком и не звала на помощь констеблей.

– Не буду даже спрашивать про то, как вы узнали, что сегодня в Уайтчепеле собирались кого-то убить и что с мисс Бернс кто-то был.

Я тихо рассмеялся и повернулся в сторону скопившихся вокруг бездельников – наверняка некоторые из них могли знать убитую и могли рассказать что-то про нее, если спросить напрямую. Больше всего меня интересовали распущенные мужчины, которые постоянно пользовались услугами дам легкого поведения.

– Вот он! – воскликнула одна из работниц, показывая на пьяницу, проходящего мимо двора. – Разбалтывал всем, что развязал язык убийце Сьюзен!

Трое крепких парней подбежали к потрепанному старику, схватили его и бросили мне под ноги. Он начал неразборчиво возмущаться, бить кулаком по земле, пытаясь подняться, в итоге вцепился в мои черные лаковые туфли и стал истошно кричать, как обычно делали все люди, перебравшие с алкоголем.

Жалкое и неприятное зрелище, особенно когда осознаешь, насколько же здесь оглупевший народ, загнанный в рамки мутировавших морали и нравственности, который не желал видеть истинный путь. Настолько страшно, что не смешно, оттого, что таких людей большинство.

– Вы!.. А-а-а! – осипшим голосом заорал бедняк, сильнее сжав пальцы. – Она так громко кричала: «Не-е-ет!».

– Уберите его, – попросил я, скривившись и надеясь, что вечерний ужин незнакомца не вылезет наружу. – Кто-нибудь, находящийся в трезвом уме, может рассказать об убитой?

– Я могу! – воскликнула краснощекая, пухлая женщина. – Меня зовут Лили Флетчер. Я последняя, с кем общался Джоэл, пока не нажрался, как свинья.

Она сказала, что поздно вечером болтала со Сьюзен Бернс, поделившейся по секрету о полученном ящике благотворительности и попросившей не говорить об этом главарю банды, однако ему кто-то разболтался, и он потребовал немедленно принести половину от того, что получила мисс Бернс, пока она все не растратила. Жертвы долго не было, поэтому было решено отправить за ней нескольких бандитов.