— Будет сильно щипать, Энрике, но иначе раны загноятся.
— Есть какие-нибудь симптомы бешенства? — с волнением спросил он.
— Так сразу не поймешь, — тихо ответила София. — Собаки вели себя странно? Шатались? Моргали?
— Одна шаталась, овчарка, — тревожно ответил Энрике. — Это плохо, сеньор?
София посмотрела на Гарри, на ее лице застыл страх.
— Я попал в нее камнем, она сперва бросалась на меня. Потому и хромала. На вид собаки не были больны.
— Тогда есть надежда, — сказала София.
— Эти псы опасны, их нужно уничтожать! — выпалил Гарри.
— Да, в один прекрасный день правительство что-нибудь для нас сделает, — отрезала девушка.
Она промывала раны. Гарри молча наблюдал, удивляясь ее холодному профессионализму.
— София должна была стать врачом, — прохрипела с кровати старуха.
Гарри повернулся к ней и робко спросил:
— Правда?
— Из-за войны пришлось оставить учебу, — не отрываясь от дела, бросила девушка.
— Ваш брат должен показаться врачу.
— Мы не можем себе этого позволить, — резко ответила София. — Я прослежу, чтобы раны не загноились.
— Я могу заплатить. — Гарри помялся. — В конце концов, я спас его и должен позаботиться об остальном.
София взглянула на него:
— Вы можете кое-что сделать для нас, сеньор, и это не будет стоить вам денег.
— Все, что в моих силах.